Духи северной Тайги

Татьяна Немшанова

«Духи северной тайги» – рассказы написаны на основе реальных таёжных событий с использованием лесных дневников автора – опытного охотника, таёжника, геолога. В силу жизненных обстоятельств женщина вынуждена в годы развала страны СССР, развала семейных, моральных устоев общества,уйти в зимнюю промороженную тайгу. Травмированная нога, усталость, холод заставляют ночевать в лесу, не дойдя зимовья. Однако промороженная стихия не позволяет разжечь костёр. На помощь приходит лесной Дух. Он разжигает костёр на снегу и помогает выйти в зимовье. Духи леса… – кто они?..Почему одним помогают выжить в лесу, а других губят?..

Татьяна Немшанова

Духи северной Тайги

7 ноября 1999 год. Ноябрьские праздники ещё не отменены. Геологоразведочная экспедиция традиционно в продолжительном запое … – квасит уже несчётное число дней. Моя драгоценная половина пьёт, как последняя… – нет! – не скотина! Скотина водку не хлещет, а воду вёдрами пьёт лишь после тяжкого труда. Боюсь оскорбить животину сравнением с родом человечьим. Собралась на выходные в тайгу, на Манью. Мотоцикл «Урал»стоит в гараже – на ходу. На нём вполне можно проехать по трассе до ручья Каменистого, что впадает в горную реку Палью, то от села напрямую двадцать километров по прямой. Упрашиваю супруга помочь, – подвезти.

– Бесполезно! – Вся геолого-геофизическая рать квасят беспробудно до потери человеческого облика. А по дороге мне идти до своротки на Манью двадцатник, и там – дальше по сибирскому бездорожью ещё столько же, да то по прямой, но тайга не выносит прямоту. И те же двадцать километров накручиваются вдвое, а то и более. Если же придётся обходить непростывшие топкие болота, то и в пятьдесят километров выльется дороженька. – Нерадостная перспектива намечается!

Взывая к совести, «драгоценную половину» уговорила подвезти по трассе до девятнадцатого километра, то почти полпути. Не уверенна, что сдержит обещание, – вроде бы получилось?.. Откладывать не выходит, – надо идти. Собралась с вечера. Утром, на удивление, «мой» встал сам, ещё в начале седьмого, до рассвета. Поразилась тому, что проснулся, только «рожа лица» до безобразия раздута, отёкшая, красная, – однако встал! Вонь в квартире и от благоверного, от застойного многодневного перегара, собьёт с ног лошадь, выворачивает наизнанку нутро, да терплю. Я – не лошадь, – русская баба и всё перетерплю.

Ночью крепко подморозило. Завелись удачно. Села быстро в коляску – впереди долгая трудная дорога. Рюкзак поставила в ногах. На рюкзак посадила пса. Ноги подогнула в коленях. Придерживаю Серого перед собой. Тот сидит терпеливо – привык ездить на всех видах техники лесной. Поехали. Только выехали с нашего проулка, – на повороте выезда на главную улицу, муж не притормозил, а газанул и, на полном ходу, не вырулив, отпустил руку с руля, подняв вверх. Мотоцикл на скорости понесло прямиком под откос с насыпи дороги, в придорожный ров, на запредельной скорости. Муж шустро спрыгнул, – заранее! на дороге ещё, мне же предоставил возможность на скорости врезаться в забор огорода внизу. Видя, как мой суженный направляет Урал в ров, а не разворачивает, до последнего ещё надеялась, что передумает и возьмёт руль, вырулит. А он, чётко всё рассчитав, спрыгнул, направив меня с мотоциклом в ров. -Спасал себя! – Не меня! Громадина, как и задумывалось, полетела с обрыва вместе с надоевшей женой.

Хорошо помню сквозь годы, – не забыть! Как тяжеленный мотоцикл летел тогда по воздуху и кувыркался по склону. Меня выбросило из коляски. Хорошо, – ноги не заклинило! Как предчувствовала тогда, – специально сидела в коляске на корточках, поджав их впереди, не просунула вперёд, как полагается и не зажала рюкзаком. Сидеть так было неудобно, но именно моя предосторожность спасла. В коляске со мной сидел Серый, впереди, в ногах, лежал тяжеленный рюкзак. Укладывала в коляску его сама; помочь не просила, а супружник и не позаботился помочь. – Это и оказалось спасением.

Помню: мотоцикл на бешенной запредельной скорости пошёл вниз, Серого первым выкинуло вперёд, и пёс летел впереди меня. Меня оторвало следом. Я летела по во