Живой как жизнь. О русском языке

Корней Иванович Чуковский

Абсолют нонфикшн

Корней Иванович Чуковский – великий отечественный писатель, поэт, публицист, литературный критик, переводчик, литературовед и журналист. Почетный доктор литературы Оксфордского университета (1962). Самый издаваемый в Советском Союзе и России автор детской литературы, стихи, сказки и переводы которого стали классикой. Корней Чуковский также широко известен своими критическими и литературоведческими трудами и переводами.

Книга «Живой как жизнь» – это одно из значительных произведений русской литературы XX века, представляющее собой сборник статей, посвященных проблемам современного русского языка. В ней автор рассматривает различные аспекты нашего языка: орфографию, грамматику, лексику, стилистику и другие литературные нормы; анализирует ошибки, которые часто встречаются в речи; и предлагает свои варианты исправления этих ошибок. Одна из главных идей книги—необходимость сохранения чистоты русского языка и его традиций. Корней Чуковский критикует использование иностранных слов и выражений в русском языке, считая, что они искажают его. Однако он также признает, что русский язык должен развиваться и адаптироваться к новым условиям.

Предисловие от Павла Крючкова, крупнейшего в России исследователя творчества Корнея Чуковского, ведущего научного сотрудника отдела ГМИРЛИ имени В. И. Даля «Дом-музей К. И. Чуковского», и знаменитый словарик «нельзя говорить» / «надо говорить».

Корней Иванович Чуковский

Живой как жизнь. О русском языке

© К. Чуковский, наследники, 2024

© П. Крючков, предисловие, 2024

© Оформление, ООО «Издательство АСТ», 2024

Не накрывайте меня пальтом

Это была последняя научная книга, которую он написал для людей.

Применительно к Корнею Чуковскому моя странная оговорка – важна, ибо он никогда не работал на кафедрах учебных заведений с необходимым посещением ученых советов и конференций, но – воспользуюсь фразой, приписываемой классику – просто «числился по России». Вослед Пушкину и Крылову, Корней Чуковский был и остается нашим национальным и самым что ни на есть народным писателем.

Конечно, это высокое звание ему обеспечили стихотворные сказки, которые читаются вслух каждому человеку, растущему с младенчества в стихии – «живого как жизнь» – русского языка. Но не только.

Он был горячим просветителем, в самом классическом смысле этого слова.

В «Живом как жизнь», как и в остальных поздних книгах Корнея Чуковского – об искусстве ли художественного перевода или о психологии малых детей, – растворен его главный парадокс, прием и принцип: писать доступно о сложном.

«Чуковеды» знают, что демократическая манера письма Корнея Ивановича, могущая кому-то показаться популяризацией, не только никогда не была таковой, но содержала в себе тщательную проработку накопленного на момент исследования сугубо научного багажа. Для книг Чуковского этот багаж всегда оказывался чем-то вроде песка для цемента. Или – минерального удобрения для грядущего урожая.

После подготовки и проработки всегда начинались открытия.

В данном случае – языковедческие, лингвистические.

«…Я умею писать только изобретая, только высказывая мысли, которые никем не высказывались. Остальное совсем не занимает меня. Излагать чужое я не мог бы», – записал он в середине 1950-х в дневнике.

Но как именно излагать? На каком-таком языке писать об этом самом языке книгу, которую – как он мечтал, и эта мечта сбылась – должны прочесть миллионы?

Только на самом живом, как и сама жизнь.

С названием помог его великий тезка (младенцем Чуковского крестили в Николая), автор «Ревизора» и «Мертвых душ». То была статья Гоголя «В чем же, наконец, существо русской поэзии» (1846), слова из которой Корней Иванович вынес в эпиграф книги, подарив гоголевскому обороту о языке новое бытование, сделав его общеизвестным.

Жаль, что Чуковский выпустил из цитаты ее первую фразу: «Необыкновенный язык наш есть еще тайна».

В 1990 году в серии «Библиотека „Огонька“» тиражом в полтора миллиона вышел двухтомник Корнея Чуковского. То была первая за много лет попытка представить автора «Айболита» в своей п