Прости, любовь! Джокер

Елена Викторовна Грабовецкая

Эта поветь о любви и трагедии была первоначально названа Джокер. Кто-то облюбовал это название и взял для своего творения, поэтому название теперь "Прости, любовь!", а за что и почему, вы узнаете, когда прочтете книгу. В планах добавить сюда еще одну повесть, а может быть добавлю отдельно, это зависит от читателей.

Елена Грабовецкая

Прости, любовь! Джокер

Глава 1

Расскажи мне сказку роз,

Распустившихся украдкой

В темноте, без жалоб, слез,

Улыбающихся сладко.

Расскажи мне о любви,

Разбудившей пламень страсти,

Соловье, что весь в крови,

Расплескал её для счастья;

Загляни потом тихонько,

Зацелуй в слезинках глазки,

Успокой, погладь легонько:

-Спи, малыш, все это – сказки.

В темноте короткой ночки

Зашептались мы украдкой.

Закружились звезды-точки,

Разморили блеском сладко.

В забытье пылали щеки,

Разливалась, нежность ласка,

Обнимали с жаром руки…

Нет тебя, – приснилась сказка.

Море было таким спокойным, будто озеро. Полный штиль. На мелкой ряби пролегла лунная дорожка. Казалось, что тысячи золотых рыбок резвятся на самой поверхности воды, наполняя воздух волшебными искрами. В темном бархате неба висела необычная луна – огромная и оранжевая, будто спелый апельсин. Вниз смотрели любопытные, маленькие звёздочки. Лодки опустили свои белые парусные крылья и дремали, прикованные к берегу. Спящий город был тихим и безучастным, вдали – ни огонька, отключили свет. Воздух был наполнен ночной мистикой и ожидания чего-то волнующего.

Внезапно взлетел прозрачный салют искрящейся воды – представление началось. Внезапно взлетел прозрачный салют искрящейся воды – представление началось.

На поверхности появилась хорошенькая головка, она резко запрокинулась к луне, рассыпая бисерные искрящиеся капли с мокрого веера волос, запели голоса невидимых сирен. Из воды выпрыгнула очаровательная девушка в серебряном купальнике, блестящем под луной круглыми перламутровыми чешуйками.

Казалось, ее тоненькую фигурку и юную круглую грудь обхватывал плотно прилегающий комбинезон. Когда она выпрыгнула из воды, изогнувшись дугой, почти кольцом, в воздухе показался русалочий хвост!

Она пела, прыгала, радовалась. Ее мелодичные возгласы завораживали. Вдали виднелись две большие рыбьи головы. С умильной улыбкой они наблюдали за инициацией своей дочери.

Увидев приближающуюся с берега фигурку, плавным жестом, разбрызгивая изумруды, показали на всю округу, будто говоря:

– Мы живём просто и спокойно, мы знаем, как живут на земле, когда-то и мы там жили. Мы приспособились, нам здесь лучше, и ты приспособишься.

Вокруг было сказочно красиво, царила эйфория радости и блаженства. Девушке, идущей к ним с берега, захотелось подойти ближе, и она, завороженная их пением, медленно входила в море все глубже и глубже.

– Иди к нам, у нас хорошо, слышались вокруг голоса. Русалка пела свою завораживающую песню:

Бескрайнее, взволнованное море

Бывает ласковым и синим, как мираж.

Когда с собою я и ветром в ссоре,

Оно в душе – воинствующий страж.

Умытая солеными слезами,

Высокой, шумной пенною волной,

Я серыми, как будто сталь, глазами

Смотрю, как волны борются со мной.

А в дни, когда так ясно, безмятежно,

Синеет море, негу разливая,

Душе стихи нашептывают нежно

Дельфины добрые, с волною приплывая.

Тогда целуют эти волны всех,

В тепло и ласку мир весь одевают,

Не видно пены, слышен чаек смех,

И о любви той синей все мечтают.

Холодная вода уже достигла груди завороженной зрелищем девушки, мокрая юбка, облепив ноги, сковывала движения и раздражала, как прикосновения морского чудища. По мере ее продвижения в море, черная туча медленно наползала на Луну. Все померкло, исчезла лунная дорожка и золотые рыбки, на небе – ни звёздочки. Вокруг глухая тьма, по воде побежали шипящими змеями темные волны. От страха и холода зашедшую в воду бил озноб, она попятилась назад, но волны несли ее обратно. С пирса послышался мужской хриплый голос:

– Мы все уходим, так устроен свет.

Не можем время жизни здесь продлить.

Зачем пришли? Едва ль найдем ответ…

Так сложно в мире человеком быть.

Голос затих, но