Выходные!

Я тихо-мирно выбирал продукты, как услышал за спиной знакомый голос.

– Витька! Ты, что ли?

Я обернулся. Передо мной стоял мой бывший сослуживец Костя. Пройдя с ним не одну войну и побывав в самых горячих точках, мне никогда не было так страшно, как сейчас.

– Я.

Он смотрел на меня и тряс головой.

– Красивые туфли, – влезла его жена. – Где брали?!

Костя посмотрел на нее неодобрительно.

– А что такого?! – смотрел он на жену пристально.

– Знаете, мне муж все уши про вашу дружбу прожужжал. Я даже ревновать начала, ну теперь-то вижу, зря! – дала она ему подзатыльник.

– Не деритесь. Я вам все сейчас объясню.

– И желательно подробнее, – смущался мой друг.

– Да! Расскажите! Как вы докатились до такой жизни! Я вот не представляю, что такого должно произойти, чтоб мой Костя вот так вырядился.

– Я проиграл в карты жене. Мы делали ремонт, я выпил и неправильно наклеил обои, рисунок не сошелся, одно на одно, и вот я…

– Какая бесчеловечная у вас особа! Хочу с ней познакомиться!

Я привел их к нам. Увидав мой ремонт, жена друга посмотрела на мою жену.

– Надо было и штанов его лишить, пусть бы в юбке в магазин пилил!

Друг меня поддержал. Мы стали переклеивать комнату. Скажу только одно. В воскресенье мы чапали в магазин уже вдвоем и в юбках.

P.S. Мужики, скажу как на духу. Женская солидарность – опасная штука. Они и поодиночке бандитки с большой дороги, а вместе – это банда покруче «Коза ностры».

Помните! Дружба! Это не пустые слова! Это не совместные пьянки (хотя они тоже важны!).

Для меня дружба – это когда и в горести, и в радости! Вопреки всему!

Пасха!

Утро разбудило меня звонком в дверь. Открыв, я встала в ступор. Передо мной стояла вся моя семья, а именно мама, папа и брат. Я взглянула на часы – шесть утра.

Не успев и пару слов им сказать, мне яйцом прилетело в лоб.

– Христос воскрес! – радовалась мама.

Я потирала лоб.

– А он не мог воскреснуть не в шесть утра и желательно не в моей квартире? – ворчала я.

– Не богохульствуй! – погрозил мне папа пальцем. – Лучше сумки принимай. Мы тебе и сало привезли, и масло, и деревенскую сметану.

– Я на диете.

– Вот и хорошо! Лучшая диета – это все свежее и домашнее! – обнимала меня мама, осматривая мою квартиру. – Не поняла, – смотрела она на мои окна. – А к тебе что, чистый четверг не приходил?

– Нет, как и мистер Проктер.

– Клав, – выглянул брат из моей спальни. – А где твой вайфай? – тряс он телефоном.

– На работе, поди, – влезла мама. – А и правда, где Федька?

– Расстались мы.

– О как! – чесал папа голову.

Брат смотрел на меня.

– Чего смотришь, виндоуз полетел, не работает, и вайфая нет.

Папа покраснел:

– Доча, ну если у Федьки это дело полетело, ну так возраст, это ведь не главное, зато какой он рукастый! Мать, ну хоть ты скажи!

– Верно папа говорит! Вайфай не главное, можно и без вайфая прожить, сынок у тебя уже имеется, главное, чтобы в доме хозяин был.

Брат хихикал. Я качала головой в предвкушении праздников в кругу семьи.

– Клав. А где у тебя духовка?

– Нету.

– Как нету? Да как же ты живешь? А как мы печь будем? – расстроилась мама.

– Надо к вайфаю ехать, – смеялся брат. – У него духовка, поди, имеется.

– Я не поеду.

Слушать меня никто не стал. Федька открыл в трусах, зевая. Вытаращив на нас глаза, перевел взгляд на часы.

А папа, посмотрев ему ниже пояса, радостно заверещал на всю лестничную клетку:

– О!!! Виндоуз заработал! Можно сходиться обратно!

Брат ржал, я лишь качала головой и ждала окончания праздника.

Федька быстро сообразил стол. Мама всячески ему в этом помогала. Позавтракав, мы отправились на дачу. Выходные пролетели незаметно.

– Клав, – начал Федор. – Прости дурака. Ведь знал, что спорить с тобой бесполезно. Сто раз уже пожалел.

– Я тоже хороша, – смеялась я.

Мы обнялись и пошли в баню.

Сидя на веранде и попивая чай, папа мне подмигивал:

– Ну как? Вайфай работает?!

И я поняла, как люблю свою семью!

Прощеное воскресенье!

Я открыла калитку и уставилась на бывшую свекровь.

– Доброе утро, Василиса Ивановна!

– Доброе! Все печешь, как я погляжу.

Я посмотрела на свои руки.

– А, вы про скалку. Да нет, не пеку,