Отпусти её!
Петр Синани
Как не просто отпустить свою любовь. Когда тебя уже разлюбили, а ты ещё нет. Когда нет сил привыкнуть к новой реальности, но выход всегда есть.
Петр Синани
Отпусти её!
Как это оказывается не просто, убить в себе любовь, отпустить птичку на свободу.
Он всегда говорил, нет, спрашивал у друзей, познакомившихся с новой подругой:
– А птичка поёт у тебя в груди?
У него самого пела, когда он встретил её, сильно пела, с утра и до вечера, и даже ночью не смолкала. А когда они встречались, то прорастала мурашками по всему телу. Но это, конечно, первое время, потом всё стало по спокойней, без мурашек, но волнение в груди и ласковое мурчание осталось. Может она превратилась в котёнка, эта птичка?
Вряд ли, просто голос поменялся, стал более домашним.
Когда вдруг из динамиков зазвучала песня Земфиры “Небо Лондона”, он не выдержал и пошёл, куда глаза глядят.
“ Мне приснилось небо Лондона,
В нём приснился долгий поцелуй.
Мы летели вовсе не держась,
Кто же из нас первым упадет”
Это была их песня, она всегда так говорила, у нас тоже есть своя песня, эта песня.
И вот всё кончилось, она сказала, что её любовь умерла или улетела, не поёт никто больше в её груди и надо расставаться. Это было как гром с ясного неба. Его птичка заголосила, нет заныла, заорала дурным голосом, но он не смог её отпустить.
Он шёл по ночному лесу и разговаривал сам с собой. Он вспоминал, он пытался понять, но ничего не понимал. Он видел, что на данном этапе эта любовь была сильнее его. Где- то он прочитал, что любовь – это зависимость, как алкоголь, как наркотики. Но ведь зависимость от алкоголя он победил, вернее победить это нельзя, но он загнал это в самые дальние уголки своей души и не страдал от его отсутствия. А вот любовь, любовь он победить никак не мог. Не отпускал птичку, и она страдала у него в груди от одиночества, не давая ему жить.
Он шёл через ночной лес мимо чёрных замшелых деревьев, но ему было не страшно. Что может быть страшней, чем потерять смысл в жизни. Кругом лежали поваленные деревья, а те, что ещё стояли, мерно покачивались от дуновения ветра и шуршали ещё не совсем опавшею листвой, иголками, голыми высохшими ветвями, у кого, что осталось. Лес тоже был болен. За ним давно перестали ухаживать, и он постепенно вымирал. Но сквозь упавшие, сгнившие ветви и стволы прорастали новые побеги, жизнь не сдавалась, и когда-нибудь на месте нынешнего упадка появятся новые деревья, прорастут листьями, прилетят птицы и всё будет как прежде.