Сентябрь в Алустосе

Анастасия Александровна Калько

Малосимпатичная соседка по отелю оказалась профессиональной аферисткой… А потом ее убили. И под подозрением оказались многие. За короткий срок женщина успела нажить себе немало врагов. Вероника Орлова и ее друзья тоже попадают под подозрение… Да, они терпеть не могли бесцеремонную соседку. Но не настолько же, чтобы убить?.. И как может получиться, что убитая вызывает меньше сострадания, чем убийца? Эти и многие другие загадки предстоит решить Веронике, которую новое расследование настигло даже на южном курорте…

Анастасия Калько

Сентябрь в Алустосе

ПАМЯТИ ВИКТОРА ШАДРИНА ПОСВЯЩАЕТСЯ.

… "Бархатный сезон

В дымке сентября,

Он прошёл, как сон,

Растревожив зря…"

/Из песни М. Шуфутинского/

Все персонажи и события романа являются вымышленными. Любые совпадения случайны. Города Алустоса в Крыму нет, как и Кефы, и Акмесджита.

***

Осень не торопилась предъявлять свои права здесь, на юге, и сентябрь радовал приезжающих тёплой солнечной погодой. По-прежнему ласково пригревало солнце, море оставалось тёплым и тихим, а на улицах сладко пахло цветами и фруктами. Их ароматы перемешивались с аппетитными запахами южных лакомств из дверей кафе и ресторанчиков. Люди наслаждались "бархатным сезоном" и спешили получить от него максимум удовольствия.

Вероника Орлова стояла на балконе отеля "Морской", любуясь с третьего этажа пёстрой шумной набережной и таким же оживлённым городским пляжем.

Они приехали накануне, и Ника предвкушала прекрасные две недели на берегу южного моря.

Она перевела взгляд на гору, вздымающуюся на горизонте. Их здесь было много, они окружали город, защищая его от сильных ветров.

В Алустос Вероника и ее друг Виктор собрались еще летом, увидев в интернете рекламу отеля "Морской". "Отель имени меня, – развеселился Виктор, – интересно, что он из себя представляет!"

И небывалое дело – у вечно занятого Морского и погруженной в журналистские расследования Вероники как по мановению волшебной палочки выкроились полмесяца свободного времени. Веронике нужно было только дописать и отправить в редакцию последнюю главу подборки статей о законченном деле, а у Виктора прекрасно получалось вести дела Краснопехотского, где он был мэром, и свой бизнес по удалённой системе. "Все сейчас по дистанту, – говорил он, – примета времени. Вот только любовь по дистанту – понятие эфемерное!"

До последнего момента Ника не знала, едут ли они, дадут ли ей отпуск, сможет ли Витя оставить свой город так надолго. И уже гуглила, можно ли будет сдать путевки, если поездка отменится в последний момент, когда ей позвонили по домофону и раздался веселый голос Морского: "Выгляни в окошко, дам тебе горошка! Ну и дома у вас на "Парнасе", каждый как пол-Краснопехотского!

Морской стоял около машины напротив Никиного парадного. За его спиной переминались с ноги на ногу двое бодигардов, которым он не доверил ни огромный букет роз, ни коробку конфет такой же величины.

– А на кого ты оставил Масю? – спросила Вероника, забрав у Виктора букет, больше похожий на клумбу в Летнем саду.

– Тётя согласилась пожить в моем доме и присмотреть за ним, – отметил Морской. – Она уже научилась ладить с Масей.

Любимец Морского – четырехлетний манул Мася – жил в доме Виктора с младенчества. Четыре года назад, отдыхая в Саянах, бизнесмен нашел в парке возле своего коттеджа крошечного жалобно пищащего котенка и увез его с собой. Мася платил хозяину за спасение беззаветной преданностью.

На другой день Виктор и Ника уже сидели в купе спального вагона "Таврии" и поезд наматывал километры на юг.

– Люблю ездить по железной дороге, – признался Морской, – детство, конечно, но нравится смотреть в окно, слушать стук колес. Люблю читать книгу, лежа на полке, и чтобы стакан в подстаканнике позвякивал на столе… На машине или самолете – это не то. И к тому же, целых двое суток мы будем наедине, – улыбнулся он Веронике.

Его охранники занимали соседнее купе.

– Для тебя это дорожная романтика, а для меня – образ жизни, – ответила Вероника, отложив кроссворд и поудобнее поправила подушку. Всю страну уже исколесила, бывает, что в ме