Встретимся вчера
Сара Сук
На грани. Молодежная драма
Мама и папа Эйми Ро родом из Кореи, но сама она выросла в Канаде. Как и ее семнадцатилетние сверстники, она ходит в школу, веселится с друзьями и гадает, что ждет ее в будущем. Этот вопрос не на шутку пугает девушку, ведь с детства она страдает очень редкой болезнью – СЧИВ, синдромом чувственного искривления времени. Вдохнув аромат, связанный с тем или иным воспоминанием, Эйми исчезает из настоящего и переносится назад во времени, к этому воспоминанию. Не в силах ничего изменить или вмешаться, она лишь наблюдает за своими поступками в прошлом, а затем вновь оказывается в настоящем. Но еще больше СЧИВ Эйми страшит мысль, что, возможно, эта же болезнь заперла в прошлом ее маму, исчезнувшую больше десяти лет назад. Теперь, чтобы перестать бояться жить, Эйми предстоит отправиться на родину родителей и узнать правду о маме, отце… и о себе.
Сара Сук
Встретимся вчера
Посвящается Сью О, той, что удерживает меня в настоящем и наполняет его светом
© 2023 by Sarah Suk. All rights reserved. This edition published by arrangement with Taryn Fagerness Agency and Synopsis Literary Agency
© ООО «РОСМЭН», 2024
Один
В десяти словах и не расскажешь, каково это – исчезать.
Пожалуй, это примерно как идти вверх по лестнице в темноте.
Когда ночью возвращаешься в кровать из туалета или тащишься с вечеринки слишком пьяный, чтобы нащупать выключатель, и тебе подворачивается лишняя ступенька. Нога проваливается сквозь воздух, а за ней и весь твой живот. А в моем случае и все тело.
Вот ты есть. И вот тебя нет.
Ну вот, в десять слов не уложилась, а ведь это максимум, на что я могу рассчитывать с аппой[1 - Папа (кор.). В корейском языке есть специальные слова-обращения, которые используются в зависимости от статуса и пола собеседников, от степени родства.] до того, как у него появится этот взгляд: «Я здесь, но как бы не здесь». Вечно он так – уходит куда-то в своих мыслях, куда мне нет доступа.
Сейчас 7:07 утра, я лежу одетая в кровати и прикидываю, как сказать ему то, что хочу сказать, так, чтобы он меня выслушал. Выслушал по-настоящему. Я думаю об этом со вчерашнего дня. С тех пор, как случилось исчезновение номер девять.
«Это же твой папа, – напомнила мне Никита. – Конечно, он будет слушать!»
Никите легко говорить. Она каждое воскресенье завтракает со своим папой булочками с домашним черничным джемом. Никита – моя лучшая подруга, и я люблю ее, но я ведь знаю аппу. Я закрываю глаза и пытаюсь представить, как мы с ним вместе готовим джем.
Немыслимо. Моему воображению такое не под силу.
И я снова принимаюсь пересчитывать слова, загибая и разгибая пальцы, как будто укладываю слоги в хайку[2 - Традиционное японское стихотворение хайку состоит из семнадцати слогов, составляющих один столбец иероглифов.]. Но нет, я тут не стихи пишу. Я всего лишь ищу способ поговорить с собственным папой.
«Аппа, я тебе сейчас расскажу… Стоп, стоп. Это же не анекдот! Никаких бессмысленных предисловий. Сразу к сути, Эйми, сразу к сути».
Я репетирую, репетирую, и вот… Кажется, есть! Выкатываюсь из кровати, накидываю на плечо ремень своего пленочного фотоаппарата, хватаю вспотевшими ладонями рюкзак и направляюсь на кухню.
Застаю аппу сидящим за столом. Уже углубился в свой будничный утренний ритуал – пьет кофе из этой своей зеленой кружки с паукообразной трещиной вдоль ручки, листает ленту новостей на телефоне и ест хлопья. Сегодня – «Спешл Кей» с ванилью и миндалем. Наш кухонный шкаф забит коробками хлопьев (это старается аппа). Коробки расставлены по цвету (это стараюсь я). «Наша хлопьетека», – говорила мама. Это одна из немногих вещей, которые остались прежними после ее ухода.
– Доброе, Эйми, – бросает аппа, не отрываясь от экрана.
А я, пропуская формальности, беру быка за рога:
– Вчера опять случилось это.
Пальцы на миг замирают над экраном. Аппа поднимает глаза.
На его лице я вижу свои собственные густые брови, круглый нос, кривоватый рот. Все говорят, что я очень похожа на папу. Ты – дочь своего отца! Но выражение его лица нечитаемо. Может, это озабоченность? Да, пожалуй, он слегка встревоже
ЛитРес