Золотой век. Книга 2. Империя
Конн Иггульден
The Big Book. Исторический романЗолотой век #2
Сильнейшее землетрясение разрушило большую часть Спарты и повлекло за собой восстание рабов-илотов. Правителям государства, оказавшегося на грани гибели, ничего не оставалось, как обратиться за помощью к союзникам.
Но когда из Афин прибыл большой вооруженный обоз, спартанцы поставили званых гостей перед выбором: или немедленно отправиться назад, или погибнуть в неравном бою. Изумленные и униженные афиняне ушли, зато политические весы в их стране склонились в сторону тех, кто желал использовать временный упадок Спарты, чтобы навсегда избавиться от угрозы с юга, а затем объединить вечно враждовавшие полисы в могучую греческую империю.
Этих реформаторов возглавил Перикл, знаменитый политик, военачальник и государственный строитель. Но сражаться ему предстояло не только с надменнной и агрессивной Спартой. В родной стране с избытком хватало тех, кто завидовал славе «льва Аттики» и желал ему падения.
Впервые на русском!
Конн Иггульден
Золотой век. Книга 2. Империя
Джону Саутеру и Мишель Уайтхед
Греки рассматривали жизни как нити: их стирали, теребили, пряли, ткали и, наконец, обрезали. Сперва каждую из них отдельно, но вместе они становятся одеянием. Я считаю, что любовь к историям – один из важнейших узоров на этом полотне. Когда мы замечаем ее проблески, то сознаем, что являемся частью чего-то огромного, необычного и сложного, превосходящего нас самих, когда мы одни.
Conn Iggulden
EMPIRE
Copyright © 2023 by Conn Iggulden
All rights reserved
© Е. Л. Бутенко, перевод, 2024
© Издание на русском языке. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2024
Издательство Азбука
* * *
Греки рассматривали жизни как нити: их стирали, теребили, пряли, ткали и, наконец, обрезали. Сперва каждую из них отдельно, но вместе они становятся одеянием. Я считаю, что любовь к историям – один из важнейших узоров на этом полотне. Когда мы замечаем ее проблески, то сознаем, что являемся частью чего-то огромного, необычного и сложного, превосходящего нас самих, когда мы одни.
Пролог
Припав на колено, Арион ждал. В присутствии царей он нервничал. Все-таки Плистарх – сын самого Леонида, а это имя известно всем. К тому же Плистарх и на вид был прирожденным воителем: мощные руки и ноги, размеренные движения. Однако этот спартанец здесь всего лишь один из двух царей, хотя их эфоры не преклоняли колен перед обоими. Система, по мнению наблюдательного Ариона, странная. И хотя он слышал, что они были из простых людей, пятеро эфоров обладали реальной властью даже в царском дворце.
Глядя из-под челки, Арион следил, как те обсуждают поданное им прошение. Мнения явно разошлись, и он опасался, не отошлют ли его. Опять. Уже два раза эфоры вызывали его и отпускали ни с чем, свои ответы он повторял до хрипоты в голосе.
Арион понимал: они хотят проверить правдивость его истории и полноту рассказа, испытывая, не ошибется ли он в деталях. Лгать таким людям ему бы и в голову не пришло. Он не хитроумный царедворец, не сказитель или поэт. Он всего лишь юноша, гонец, которого послали просить о помощи величайших в мире воителей.
– Твой повелитель еще жив? Ты говоришь, что видел его живым? – обратился к Ариону один из эфоров, самый старый, костлявый, с сильно загорелой кожей и шрамами, похожими на грубо сшитую кожу.
Арион моргнул. Все эфоры повернулись к нему, желая услышать ответ.
– Я говорил вам, господин. Когда я ушел, царь Гесиод был жив, хотя и побежден. Флот Союза окружил Тасос со всех сторон. Они разрушили стены царского дворца…
– Загона для коз, как я себе представляю его, – тихо сказал один эфор другому.
Арион вспыхнул и замолчал.
– Целый флот стоит на якоре вокруг Тасоса, а ты убежал, – произнес старейший.
Он с таким напряжением вглядывался в гонца, выискивая малейшие признаки лукавства, что на его шее вздулись жилы.
Арион ответил с едва сдерживаемым раздражением. Он говорил правду и, хотя побаивался эфоров, устал от их подозрительности.
– Я взял рыбацкую лодку, какую может унести на спине любой мужчина. Прождал в лесу до темноты и ускользнул от ни
ЛитРес