Все, что мы помним

Брюс Нэш

Tok. Upmarket Crime Fiction. Больше чем триллер

Начинается все с этой, как ее… Ну, в общем, с той женщины на автомобильной парковке. Одетая в ночную рубашку, она лежит на спине, глядя в небо. Ночная рубашка белая, а вокруг шеи вышиты такие голубенькие… как их там? Ах да, незабудки. Вокруг нее собралась небольшая толпа. Все в проформе… то есть в униформе. Все моложе этой женщины, намного моложе. Смотрят друг на друга. Смотрят на небо. Смотрят вниз, на женщину. Перешептываются…

Роуз за восемьдесят, у нее деменция. Однако ее жизнь продолжается. То удивительно проницательная, то поразительно забывчивая, она проводит дни, бродя по коридорам дома престарелых, размышляет о его персонале и обитателях и ждет визитов своих эмоционально далеких детей и внучек. Но однажды ее соседку по комнате находят мертвой после падения из окна. И Роуз начинает самое настоящее расследование…

Это и грустная, и смешная, и по-настоящему трогательная история о том, насколько по-другому видят мир некоторые люди, но при этом они видят то, что недоступно остальным.

«Очаровательный и душевный детектив». – The Guardian

«Этот роман – словно редкая, красивая птица. Он предлагает читателям захватывающий опыт, одновременно игривый и глубокий. Я поймала себя на том, что произношу вслух размышления Роуз, наслаждаясь их великолепными ритмами, даже когда напряжение основной интриги заставляло меня мчаться по страницам. Я обожаю эту книгу!» – Жаклин Баблиц

«Мрачно-юмористический, чарующе-оригинальный, тонко-пронзительный роман. Потрясающее достижение. Игра слов поражает воображение, но она не заслоняет подлинную человечность». – Крис Хаммер

Брюс Нэш

Все, что мы помним

Мюриэл «Джой» [1 - В данном случае это не имя, а прозвище. Joy (англ.) – радость, отрада. – Здесь и далее – прим. пер.] Миллекен посвящается

© Артём Лисочкин, перевод на русский язык, 2024

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство Эксмо», 2024

Bruce Nash

All the Words We Know

Copyright © Bruce Nash 2024

Начинается все с этой, как ее… Ну, в общем, с той женщины на автомобильной парковке. Одетая в ночную рубашку, она лежит на спине, глядя в небо. Ночная рубашка белая, а вокруг шеи вышиты такие голубенькие… Как их там? Ах да, незабудки. Вокруг нее собралась небольшая толпа. Все в проформе… то есть в униформе. Профессиональной, медицинской. Все моложе этой женщины, намного моложе. Смотрят друг на друга. Смотрят на небо. Смотрят вниз, на женщину. Перешептываются.

Я вижу их, когда выхожу из этой штуковины… из лифта. Проталкиваю перед собой свой ходунок через фойе к большим раздвижным входным дверям и смотрю на них сквозь стекло. Отсюда хорошо вижу шею женщины, окруженную голубыми незабудками. Со зрением у меня всё в порядке.

Смотрю на людей на парковке. Мне видно, как они перешептываются через стекло. В смысле, мне видно через стекло, как они перешептываются. Здесь, в этом заведении, они всегда перешептываются. Или же орут друг на друга, так что можно все разобрать. Там Доктор – или кто он там еще на самом деле, Сердитая Медсестра, девушка с Филиппин и еще несколько человек, в том числе тот славный парнишка, что моет полы. И женщина в ночной рубашке. Она ни с кем не перешептывается. Взгляд ее устремлен в небо. Или в небеса. Не то слово, которое нынче часто услышишь. Женщина примерно моего возраста, и ее ночная рубашка очень похожа на мою, не считая этих, как их там, голубеньких на шее. Только вот я в жизни не вышла бы на парковку в ночной рубашке. Я всегда одеваюсь, когда выхожу из своей комнаты. В приличное платье или брючный костюм с подходящей к нему блузкой. Подходящей – это в смысле в тон, а не в том смысле, что блузки могут ходить сами по себе. Стараюсь не распускаться.

Они смотрят на эту женщину как на какой-то нежданно доставленный груз. Примут ли они этот груз? Всякие грузы поступают сюда каждый день. Каждый день на парковку заезжают грузовики, и через большие раздвижные входные двери входят люди, которые катят такие высокие вертикальные тележки, уставленные коробками. А как-то раз, если я правильно помню, и с каким-то знаменитым канн