Яик-Горынович

Павел Георгиевич Малов

Новый исторический роман

В романе повествуется о событиях, предшествовавших пугачевскому бунту, который начался на Яике в 1773 году. Показана предыстория сподвижников Емельяна Пугачева, их детство. Описаны основные события в яицком казачьем войске; войны, в которых участвовали казаки; раскол и противостояние с послушной, старшинской стороной, которое привело к первому восстанию яицких казаков в 1772 году.

И вот на сцене появляется Емельян Пугачев, беглый казак с Дона, выдающий себя за покойного императора Петра Федоровича III. Он призывает казаков непослушной стороны к новому бунту. Яицкие казаки решают поддержать свергнутого царя в надежде на то, что после своего воцарения он о них не забудет.

Павел Малов

Яик-Горынович

© Павел Малов, 2024

© ООО «Издательство АСТ», 2024

* * *

Золочено у Яикушки его бело донышко,

Серебряны у Яикушки его белы краешки,

Жемчужные у Горыныча его круты бережки!

Яик ты наш Яикушка, Яик, сын Горынович!

Про тебя ли, про Яикушку, идет слава добрая.

Про тебя ли, про Горыновича, идет речь хорошая?

    Старинная казачья песня

Часть первая

На Яике-батюшке

Глава 1

Восстание в Башкирии

1

По узкой лесной дороге, замысловато петлявшей среди невообразимого переплетения сучьев, молодой поросли деревьев, кустарников и высокого травостоя, ехало пятеро всадников в голубых форменных чекменях с ярко красными отворотами на груди и обшлагах рукавов, в высоких казачьих шапках, что сразу выдавало яицких удальцов, с пиками за плечами, с боевыми ружьями и шашками. Это был передовой разъезд одного из правительственных отрядов, присланного из Оренбурга в Башкирию для усмирения очередного тамошнего бунта, который поднял коварный Батырша.

Казаки ехали молча, не переговариваясь: чутко вслушивались в полуденные лесные звуки и зорко осматриваясь по сторонам, – не мелькнет ли где в чаще лохматая лисья шапка мятежника. Урядник, как глухонемой, подавал подчиненным знаки пальцами, – изредка только подъедет поближе, шепнет что-нибудь для верности. Казаки понимающе кивали, быстро исполняли приказания. Двое отделились от основной группы и отъехали немного вперед, с опаской сняли с плеч ружья и взвели курки. Лес угрожающе молчал с обеих сторон дороги. В глубине явно таилась невысказанная опасность. Дозорные насторожились, как будто что-то почуяли. Задние остановились. И в этот миг из чащи со свистом вылетели две стрелы: передние казаки, пораженные ими, взмахнув руками, со стонами повалились на землю. Трое оставшихся всадников встрепенулись, быстро вскинув ружья, дали залп в чащу, наугад.

Урядник крикнул одному:

– Родион, живо скачи к отряду, вызывай подмогу, а мы раненых пока подберем.

Тот, ни слова не говоря, довольный, что его отсылают из опасного места, тут же повернул коня и, нахлестывая его нагайкой, птицей полетел назад. Урядник с другим казаком, быстро перезарядив ружья, спрыгнули с коней и подбежали к стонавшим на дороге товарищам. Одному стрела пробила бок, и он был еще в сознании, хоть и потерял много крови. Другой же, с тяжелой раной в левой стороне груди, отходил. Лицо его покрылось восковой предсмертной бледностью, на губах пузырилась кровавая пена, взгляд стекленел.

Урядник, сняв баранью шапку, перекрестился по-старообрядчески, двумя перстами, велел своему товарищу грузить другого раненого на его лошадь. Сам, с ружьем на изготовку, присел сбоку дороги, за кустом боярышника.

В чаще напротив что-то подозрительно зашевелилось. Урядник мгновенно отреагировал, пальнул туда из ружья. В кустах послышался предсмертный человеческий крик и треск ломаемых веток. Кто-то со стуком упал на землю. В ту же минуту оттуда раздался душераздирающий визг, гортанные крики на башкирском языке, и на дорогу выскочила целая толпа мятежников с копьями, саблями, сайдаками и ножами. Кое-кто из лесных бродяг был вообще с дубиной, выломанной тут же. Вся эта пестрая, озлобленная толпа храбро бросилась на приготовившегося к защите урядника и казака, уже перебросившего раненого поперек седла. Лихой вояка-урядник снова метко выстрелил в сборище, от чего один из нападавших упал. Грохнул из