ГЛАВА 1

В тот момент, когда такси остановилось перед входом в ресторан, небо озарила яркая вспышка молнии, а затем по округе прокатился оглушающий раскат грома. Я невольно сжалась, гроза мне всегда действовала на нервы, и, расплатившись с водителем, открыла дверь автомобиля и с опаской выглянула наружу. Было понятно, что дождь, а, скорее, ливень, вот-вот начнется. Стоило поторопиться, успеть дойти до дверей ресторана.

Подходящая погода для празднования юбилея моего свекра, ничего не скажешь. Любовь Григорьевна, моя свекровь, долго готовилась к этому вечеру. Собирала гостей, договаривалась с музыкантами, продумывала меню. Ресторан забронировали за городом, у реки, Любовь Григорьевна месяц рассказывала мне, как всё удачно складывается, как отлично мы все проведем этот вечер, как гости будут выходить гулять на ухоженную территорию развлекательного заведения, гулять по берегу реки и нюхать цветы на клумбах. И вот тебе – пожалуйста, гроза и порывистый ветер. Наверняка, свекровь здорово расстроилась.

Ветер, на самом деле, едва не сбивал с ног. Я поторопилась войти внутрь помпезно украшенного здания, боясь оказаться промокшей до нитки. Только шагнула в распахнутые двери, как за моей спиной послышался шум сильного дождя. Он пролился буквально непроглядной стеной. Я остановилась, радуясь, что я уже под крышей, решила дать себе минутку, прежде чем окунусь с головой в семейное празднество.

Если честно, особой радости от предстоящего вечера я не испытывала. Всё время подготовки к юбилею я прожила с мыслью, что сегодняшний вечер следует как-то пережить. Просто пережить, как природную катастрофу. Три десятка приглашенных гостей, коллег по работе, все родственники в сборе, нужно будет сердечно поздравлять именинника, улыбаться ему, что-то желать… А я была не слишком близка с отцом мужа. Не потому, что редко общаюсь с родителями супруга, напротив, по моему мнению, излишне часто. Повезло хоть, что живем отдельно.

Но, на мой взгляд, родители Андрея были слишком навязчивы порой, особенно Любовь Григорьевна. Виктор Викторович был занят на работе, занимал достаточно солидный пост в нашем городке, а вот свекровь сидела дома, придумывала себе дела, и большинство её дел было связано с жизнью и счастьем любимого сына. Без сомнения, Любовь Григорьевна вмешивалась в нашу с Андреем жизнь из самых благих побуждений и желая помочь от чистого сердца, но, знаете, пережить материнскую любовь бывает очень сложно. И я бы поняла её рвение, если бы Андрей был единственным ребенком в семье, но нет, у него ещё была младшая сестра. Но считалось, что Ангелина удачно пристроена замуж, у неё хороший муж, которому с удовольствием передоверили любимую дитятку, Ангелина родила мужу двоих детей, и дом их полная чаша. То есть, волноваться за неё совершенно не стоит. А вот Андрюша… Андрюша – родительская боль. Ему с женой, то есть со мной, не слишком повезло. И бесприданница я, и себе на уме, да и детишками мужа и его родителей обрадовать не спешу. Эти причитания я, так или иначе, слышала постоянно, поэтому и особого желания присутствовать на семейных посиделках у меня не было. Но и выбора не было тоже. Потому что тесное общение внутри семьи было обязательным. Лишний раз не откажешься, не сошлёшься ни на работу, ни на плохое самочувствие. Тебе в ответ столько вопросов зададут, столько укоров придется выслушать, что легче сходить к родителям в гости, поулыбаться, покивать, со всем согласиться и уйти со спокойной душой и совестью.

Я со своими родителями столько времени не проводила, сколько с родителями мужа за два года нашего с ним брака. А ведь с моими родителями мы жили через две автобусных остановки.

Хотя, в нашем городке, все жили недалеко друг от друга. Городок у нас маленький, провинциальный. Всего пятьдесят тысяч жителей. В городе одно большое, можно сказать, градообразующее предприятие – химический завод, который занимается производством бытовой химии. Хозяева завода давно в Москве, а трудится на нём, так или иначе, большая часть взрослого населения нашего города. Завод работает – город живет. Все об этом знают, все об этом говорят.

От областного центра