Алая заря
Александр Олегович Фирсов
Алая заря восходит над миром в бесчисленный по счёту раз. Всякие дела множат сами себя, и каждый плод труда соперничает по природе своей с противоположным. Под солнцем ютится множество крайностей, причудливых и непохожих, и общее между ними – непримиримая вражда. Быть может, если бы Земля наша не имела концов, то всё живущее на её просторах разлетелось бы прочь друг от друга, но экватор, словно ошейник, стянул полотно планеты, вынуждая всех держаться вместе. Жестокая логика выживания заставляет каждого сталкивается с антагонистом рогами и грудью, расщепляясь и смешиваясь в прах, от зари и до зари, от поколения к поколению. Всё живое строит свои воздушные замки на костях, стремясь покинуть через их высокие эфемерные башни этот равнодушный мир. Есть ли в этом смысл? Об этом можно задуматься лишь в самый тёмный и короткий час ночи, когда всё живое замирает, переводя дух. Но лишь только алая заря осветит лесные и горные тропы, всё начнется сызнова.
Александр Фирсов
Алая заря
Пролог
Алая заря восходит над миром в бесчисленный по счёту раз. И не найдется учёного, что возьмёт на себя смелость прикинуть, сколь много разного и в то же время неизменного произошло за все ушедшие циклы, когда солнечные лучи освещали поверхность Земли. Всякие дела множат сами себя, и каждый плод труда соперничает по природе своей с противоположным. Под солнцем ютится множество крайностей, причудливых и непохожих, и общее между ними – непримиримая вражда. Быть может, если бы Земля наша не имела концов, то всё живущее на её просторах разлетелось бы прочь друг от друга, но экватор, словно ошейник, стянул полотно планеты, вынуждая всех держаться вместе. Жестокая логика выживания заставляет каждого сталкивается с антагонистом рогами и грудью, расщепляясь и смешиваясь в прах, от зари и до зари, от поколения к поколению. Всё живое строит свои воздушные замки на костях, стремясь покинуть через их высокие эфемерные башни этот равнодушный мир. Есть ли в этом смысл? Об этом можно задуматься лишь в самый тёмный и короткий час ночи, когда всё живое замирает, переводя дух. Но лишь только алая заря осветит лесные и горные тропы, всё начнется сызнова.
***
Ранний час впустил в себя слишком много солнечного жара. Тяжёлая духота повисла на вялых телах всего живого. Час за часом, до самого заката, мир будет раскаляться, словно горнило кузнеца. Лучше бы скрыться в тени густого каштана и переждать ярость солнца до той поры, пока вечерние часы не принесут долгожданную прохладу. Только ящеры всех мастей высунулись из-под камней, подставляя гладкие бока жгучим лучам, – их завсегда холодная кровь будто закипает, и в такие дни они особенно остро ощущают собственное существование. То же касается и легионов гнусов, что кружат в дрожащих потоках воздуха. Грозные их флотилии готовы к немедленному и безрассудному нападению на всякое полнокровное тело, но в то же время на них самих ведётся охота. Крылатая тень лихо, раз за разом, проносится сквозь рой, заметно убавляя поголовье кровососов.
Прекрасная ласточка с блестящими на свету тонкими крыльями радуется удачной охоте. Совсем недавно она построила уютное гнездо под навесом террасы, что создал человек. Теперь там лежали крошечные яйца, которые она снесла не без труда. Молодая мать постаралась на славу и создала все условия для взращивания собственного наследия. По всем правилам и со всяким старанием проживала жизнь маленькая ласточка. День и ночь она стерегла нерождённое ещё потомство, отлучаясь лишь ради урывистых кормлений для поддержания собственных сил. Всегда находясь поблизости, ласточка то и дело подлетала к гнезду, с нежностью и радостью осматривая драгоценную кладку. Всё удачно и славно устроено в её мире. Благосклонны к ней и природа, и человек. Птахе будет чем кормить поросль, а величественный свод, что построил для неё человек, будет сохранять птенцов от холодных дождей и палящего солнца. Чудно устроен мир, и всего в нём хватает вдоволь, и для каждого найдется место и занятие – так рассуждала маленькая ласточка, рассекая точёными крылышками свободное небо.
Плотно набив брюшк