========= Пожелание ==========

Что пожелать тебе? – скажи.

Здоровья, счастья, наслажденья,

Комфорта в жизни и любви,

Иль всплесков творческих мученья?

Ты не болей. А может, боль

Нужна, как контур для штриховки?

И бьётся в хрупкое стекло

Мир этот, словно отголоски

Твоих, давно забытых «я»,

Что на главе венком сплетались

И лепестками бытия

На ветер встречный опирались.

Что пожелать тебе? – скажи.

Жизнь пробегает скоротечно…

Себя, пожалуйста, найди!

И время не сожги беспечно!

========== Невесомость ==========

Ты ждёшь её, не замечая,

Ведь шаг её так невесом.

Прозрачный силуэт, взлетая,

Приносит образ, словно сон.

И он живёт, не уставая,

Бескрайним чистым родником,

Всю жажду сердца утоляя,

И губы шепчут: «Я влюблен.»

========== Книги ==========

Мне нравится

Немой укор строки,

Подтекста мягкие,

Задумчивые волны,

Когда межстрочные

Пробелы, как ручьи,

Вливаются в сердечные

Затоны…

И мысли нить

Сшивает времена,

Листает память

Главные страницы.

Порою книги —

Верные друзья

Незримо с нами

На тропинке жизни…

========== мыслепад… ==========

****

Любовь

на тонкой ниточке любви

держались целые миры…

****

Желание

нельзя желание летать

у человека отобрать…

его порою иногда

теряют люди – навсегда…

****

Мосты

сожгли мосты,

их был частичкой

я,

но помнит

отражение

река

****

Дружба

чтоб птице свой полёт познать,

ей нужно ветру другом, стать

****

Пилигримы

свой путь проходят

пилигримы

и с ними близкие…

незримы…

****

Пустота

из тишины

слагаю кирпичи —

уютный домик

для больной

души…

****

Ледышка (душа)

ледышка упрямо на солнце смотрела,

в холодном ветру укрываясь сполна,

но где-то незримо в своей колыбели

во сне просыпалась с улыбкой – Весна!

****

Молитва

слеза Небесная держала

сердечный камень на плаву

****

========== Фотография ==========

Ветер. Холодный январский ветер ударил сразу, как только открылась прозрачная дверь. Небольшая группа людей, поёживаясь после тёплой подземки, засеменила к перекрёстку. Свернув на нужную улицу, Георгий прибавил шагу. Захотелось скорее спрятаться от этого ветра. Он уже видел себя в тёплом пледе с чашкой горячего чая.

За этими размышлениями он вдруг услышал окрик. Оглянувшись, возле незнакомого дома он рассмотрел человека. Тот стоял как-то неловко и пытался махнуть рукой. Сильный ветер поднимал снежную пыль с сугробов, с деревьев, и вся эта снежная круговерть мешала разглядеть то, что там происходило.

– Вот незадача, – подумал Георгий и сделал несколько шагов к дому.

– Помоги домой отнести, – обратился к нему мужчина и махнул рукой в сторону входной двери.

Сразу за ним прямо на снегу сидел старик. Он был полностью безучастен и отрешён от всего происходящего. Прикинув сколько времени займёт эта задержка, Георгий только выдохнул:

– Какой этаж?

– Третий, третий, – быстро проговорил мужчина и стал торопливо нажимать кнопки на домофоне.

Старик был не очень тяжёлый, поэтому затянуть его в подъезд много времени не потребовалось. Но на втором этаже пришлось передохнуть, выдохся напарник, который, тяжело дыша, просипел:

– Погодь минутку.

Чтобы заполнить время, Георгий спросил, махнув головой:

– Отец?

– Да ты что! Санёк меня на десять лет моложе.

Тусклый свет лестничного освещения падал на старика. Он был худой и обросший, с серым, измождённым лицом, по которому расходились глубокие морщины.

Передохнув, они продолжили тянуть свою ношу на третий этаж, и всё это время напарник говорил: о погоде, о хозяине квартиры, с которым они работали вместе, и что тот был главным инженером на их заводе, о жизни и ещё о чем-то. Георгий не вникал в эту речь. А спутник говорил, когда они протискивались в двери, говорил, когда шли по тёмному длинному коридору, цепляя какие-то мешки ногами. Они пробирались, как выяснилось на кухню.

Тёмная серая комната имела смутно-синий источник света, маленькая лампа в виде тонкой трубочки тускло мерцала и пыталась хоть что—то обозначить в тёмном помещении. Присмотревшись,