Книга слов. Неизданные стихи и странности

Борис Борисович Гребенщиков

Мастер слова

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ГРЕБЕНЩИКОВЫМ БОРИСОМ БОРИСОВИЧЕМ, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ГРЕБЕНЩИКОВА БОРИСА БОРИСОВИЧА.

В книгу вошли стихи, проза и другие литературные произведение Бориса Гребенщикова разных лет. Многие стихи и «странности» в этой книге издаются впервые.

Борис Гребенщиков

Книга слов. Неизданные стихи и странности

Мастер слова

© Б. Б. Гребенщиков, 2024

© ООО «Издательство АСТ», 2024

Стихи

Стихи из «Зелёной книги»

«Я пропою Вам этот вечер…»

Я пропою Вам этот вечер,

Которого короче нет;

В нём ветру верилось, что вечен

Октябрьский зябкий силуэт

Каналов, окаймлённых в окна;

Закутав замки волшебством,

Прощалось небо неохотно

И снова притворялось сном,

Где, примеряя наши судьбы,

Приняв наш образ и печаль,

Молчали, в нас вживаясь, судьи;

Мы ж начинались от начал,

Столь заповедно веря в сумрак,

Сулящий пальцы наши сплесть,

Непостижимые, как сумма

Первопричин; казалось – есть

Опять начало.

«Черновики осточертели…»

Черновики осточертели,

Исчерченные зло и зря.

В моей купели нет апрелей,

Зато по горло октября.

Неужто кровь пускал впустую

Словам – и в строки хоронил,

И время верить в то, что сдует

Меня и след моих чернил,

Когда из всех концов реальней

Напиться небом допьяна

И – горизонт в груди как рана —

Себя не ждать и петь до дна?

Не знаю синтаксиса истин,

Читаю выцветшие письма,

А мир в горстях неоспорим,

И что – ну что мне делать с ним?

«Вы запрещены…»

Вы запрещены.

Но наперекрёст

Вы освещены

Нерождённых звёзд

Светом. Напролёт

Спеты, но не до

Музыки. Вы лёд;

Лишь бы подо льдом —

Кровь. Не прикоснуть —

Счастье: значит вам

Посвящать, как сну,

Буквы. Значит впрямь

Перехлёстнут холст

Недойдённым. Так

Высоко, что боль

В парусах. Спектакль

Для других, но крик

Заперт смехом. Вас —

Не спасать – топить,

Пусть не мне, а – красть,

Лёд навзрыд. Не мне:

Так на том и жив,

Что – кому умнеть,

А кому – ни лжи

Нет, ни правды – но

Музыка. И впредь

Горькое вино

И – не глядя – петь.

«Кропотливая мука – заламывать строки…»

Кропотливая мука – заламывать строки,

Словно руки. И руки, как строки, хранить

Взаперти для того, что в словах, как в остроге,

Если петь, то как жить; если жить, то границ,

До одной, не считать за достаточный довод,

Сомневаться в правдивости избранных звёзд.

Если жить, то бездоннейшую из бездонных

Почитать за резон. Если петь, то взахлёст

Горизонт, как гортань, перехватит анапест,

И дописывать слово чернилами вен

Станет честью. И выйдет реальность на паперть

Разжимать – не разжать – зачарованных век.

«Собирать на венок безымянности улиц…»

Собирать на венок безымянности улиц

Стало хлебом насущным. Отпет, как свеча,

Беспросветно потухший, он выйдет, ссутулясь,

Чтобы слоги свои собирать и молчать,

Чтобы вызубрить самых бесхитростных истин,

Бесполезных, как мир, немудрёную ложь.

Но пока не погашена рукопись листьев

Или снег как страница – его не спасёшь.

Не докажешь, что нет убедительней камня

Матерьяльности. Он недоверчив, как Гамлет,

Нашим доводам. Только – что Гамлету прах —

Всё ему чьи-то губы горят на губах.

«Не крамола, не грамота…»

Не крамола, не грамота

Охранная, не страх —

Моя строка огранена

Случайностью листа.

Не правило, не исповедь,

Но чистым небесам

Неистовая искренность,

Что и не написать,

А, задыхаясь, заповедь:

Коснуться рук и плеч.

Настолько первозданная,

Что жить – не уберечь,

А растранжирить по ветру,

Строкой, смычком, холстом,

Губами. Мы – не по миру,

А по небу. На том

Стоим.

Из книги «Петербург»

«Я позвоню с угла…»

Я позвоню с угла,

Продрогший вплоть до губ.

Я не умею лгать

В такой мороз, но лгу,

Что где-то заждались,

Что просто позвонил,

И трубку на рычаг,

Как голову сплеча.

«Не средь далёких стр