Посвящается моей маме, Светлане Александровне, моему самому первому и самому дорогому читателю и справедливому критику, моему помощнику, обеспечивающему мне возможность заниматься творчеством.

Предисловие или что-то вроде этого

Автор честно признается, что этот поток сознания спровоцирован потоком официальных новостей и фрагментов телешоу на центральных каналах изредка прорывающимся через плотно закрытые двери из соседних помещений. Устыдившись и устрашившись собственных крамольных мыслей, он решил избавиться от них, выпустив в вымышленную вселенную далекого будущего, в параллельные миры и прочие фантастические пространства, никакого отношения к нашей с вами жизни, само собой, не имеющие.

Не пытайтесь, дорогой читатель, усмотреть в этих рассказах политический памфлет или замаскированную внешними атрибутами космической фантастики злую иронию. Перед Вами вымышленный мир и вымышленные обстоятельства, которые только по причине ограниченности творческой фантазии автора что-то напоминают Вам (возможно) из объективной и повседневной реальности.

Зачем пишет человек? Ну, если это не донос, не протокол и не пояснительная записка. Затем, что история, взявшаяся не пойми откуда в его мозгу, рвется наружу, при этом есть робкая надежда, что кому-то еще, кроме автора, она покажется интересной. И если таких наберется хотя бы человек десять, значит, автор уже старался не зря – история заживет своей жизнью, этого, наверное, она и добивается. Все остальное вторично, хотя некоторые наивные графоманы грезят о славе и материальном достатке (ха-ха), мечтают осчастливить мир своими откровениями или просто потешить за свои же деньги свое же самолюбие. Вот только интересные истории к ним почему-то не приходят. С этим делом все непросто, я бы сказал, неочевидно. Нужна тонкая настройка, не любят нерассказанные повести и рассказы суетных поползновений новоявленных писателей.

А как именно история выбирает себе рассказчика? Тут рискну предположить, что срабатывает некий вариант внутренней созвучности. Вот думаешь о наболевшем, тоскуешь о несбывшемся, переживаешь по поводу и без, вдруг что-то там входить в резонанс и возникает сюжет. Хотите верьте, хотите нет, не знаю, как это было у метров и мастеров жанра типа Лема или Стругацких, но у меня именно так.

Надеюсь, что записал все поступившие сюжеты верно и нормальным русским языком. Я старался, истории, которые приходят в мою местами залатанную врачами голову, не любят небрежности. Вспоминайте их иногда, им будет приятно, а мне спокойней – я ведь тоже как бы не совсем посторонний тут.

Приятного чтения!

На Цитрусе без перемен

В кают-компании крейсера первого класса «Вихрь» вечернее (по бортовому времени) совещание проходило в непривычном формате. Сенсорные панели и экраны так называемого Большого стола (он же УСКМ – универсальный синхронизирующий коммуникационный модуль) были отключены и прикрыты какой-то неопрятного вида простыней, разрисованной блеклыми разводами и непонятными знаками. Вокруг стояли, переминаясь с ноги на ногу и явно тяготясь непривычным положением тела, трое офицеров специальной исследовательской группы, командир десантного модуля и двое старших инженеров, а у дальнего от входа конца стола восседал на древнем ударном музыкальном инструменте командир крейсера, положив ноги зачем-то на край коммуникационного пульта.

– Привыкайте! – с ухмылкой сообщил он собравшимся. – Там, внизу, герцог Ри проводит военный совет только так. Эта штука называется карта, он сам сидит на барабане, а его офицеры стоят по стойке смирно вокруг и ждут разрешения говорить.

– Нам-то зачем эти древние традиции? – недовольно буркнул старший инженер-оружейник. – Чтоб никому не обидно было? Пусть вон шпионы проникаются местной культурой, им пригодится.

Обозванные шпионами офицеры Специальной группы страдальчески поморщились, помянув сквозь зубы различные степени и уровни нарушения умственного развития в сочетании с армейскими междометьями. Сами они предпочитали именоваться корректорами или координаторами перемен, что, однако, у остальных членов экипажа понимания не находило. Личный состав развлекался как м