Театр бездушных
Софья Сергеевна Маркелова
Когда пустеет зрительный зал, что происходит на сцене за закрытым занавесом? Каков замысел режиссёра, безраздельно преданного своему делу? Каких жертв требует подлинное искусство?Студенту Паше, устроившемуся на должность театрального работника, только предстоит узнать ответы на все эти вопросы, заглянуть за завесу тайны. Но увиденное навсегда изменит его жизнь, превратив её в нескончаемый спектакль. Обложка для рассказа создана нейросетью Leonardo AI.
Софья Маркелова
Театр бездушных
В зале померк свет, и вместе с зыбким полумраком пространство наполнила торжественная тишина. Прекратилась всякая возня, шуршание, раздражающие шепотки. Один за другим погасли экраны телефонов, и лица собравшихся повернулись к сцене, где дрогнул, поднимаясь, тяжёлый винно-красный занавес.
Паша очень любил этот момент, таинственный миг перед началом представления, когда всё внутри замирало в сладкой истоме предвкушения.
Но его лик привычно был обращён в зал, а вовсе не на театральные подмостки. Ему не было нужды наблюдать за актёрской игрой и сменой декораций, чтобы знать, что именно там происходило, ведь на этой постановке «Чайки» он присутствовал уже в десятый раз. Или в одиннадцатый. Пашка не мог назвать точной цифры, потому что его рабочие смены изредка разбавлялись иными спектаклями, но текст незабвенного чеховского шедевра невольно всё крепче оседал в голове. Через пару-тройку месяцев, он был уверен, что сможет по памяти цитировать пьесу и при случае красоваться перед одногруппницами в университете.
– Отчего вы всегда ходите в чёрном?[1 - Здесь и далее цитаты из пьесы А. П. Чехова «Чайка».] – раздался мужской голос со сцены.
– Это траур по моей жизни. Я несчастна, – равнодушно ответил ему другой голос, а Пашка одними губами беззвучно повторил запавшую в душу реплику.
Скользя взглядом по рядам и ложам бельэтажа, своему скромному царству на этот вечер, Паша подметил, как заелозила одна из зрительниц. Толстая женщина неопределённого возраста украдкой достала из сумочки телефон, понизила яркость до минимума и направила камеру на сцену. Злорадно усмехнувшись про себя, Пашка выудил из кармана форменной жилетки лазерную указку и выстрелил красным лучом в экран бескультурной даме. Та недовольно стала озираться и хмурить брови. Алый светлячок плясал по её телефону, мешая вести запись спектакля, до тех пор, пока женщина не спрятала гаджет обратно в сумочку.
Паша самодовольно улыбнулся, как увенчанный славой герой, хотя едва ли кто-то в бельэтаже разделял его триумф, никто и не видел этой победы в полутьме. Но ему всё равно доставляло немыслимое удовольствие ставить на место нахальных зрителей, которые отказывались следовать правилам театра.
Ещё два месяца назад он и подумать не мог, что судьба приведёт его в эту обитель искусства. Он в жизни не читал пьесы, не ходил на спектакли и свободное время предпочитал проводить вовсе не в душном партере, обмахиваясь программкой с важным видом, а перед ноутбуком, исследуя всякие виртуальные миры и кося монстров направо и налево.
Пашка случайно наткнулся на вакансию с пафосным названием «капельдинер» в какой-то группе в соцсети, почитал условия и решил попробовать. Деньги лишними не бывают, особенно для живущего в общежитии студента с мизерной стипендией. Работа обещала быть непыльной, с удобным графиком: все спектакли начинались как раз после пар в университете, а самое главное – от Паши не требовали никакого опыта. Его приняли вместе с кучкой таких же студиозусов, вырядили в строгие жилетки, вооружили рациями и лазерными указками и отправили в заполненный зал, творить порядок.
Едва Паша втянулся, разобрался во всех правилах и тонкостях, он неожиданно для себя самого очень проникся театральной атмосферой в целом, и полученной должностью в частности. Было нечто невыразимо гордое в том, чтобы именоваться капельдинером, с чопорным видом открывать двери зала перед зрителями после первого звонка, помогать гостям с рассадкой и отвечать на их однотипные вопросы.
– Без театра нельзя, – словно бы вторя его чувствам, сказал актёр со сцены.
Конечно, театральным