Ты только вернись, Скворец

Идалия Вагнер

Когда начинаешь что-то новое, то ошибки случаются очень часто. Но так, чтобы вместо куртуазных балов, романтичных дам и прекрасных ландшафтов Адриатики девятнадцатого века попасть в самое начало кайнозойской эры – это слишком серьезная ошибка, хотя погрешность была всего одна десятитысячная.Разбираться в причинах ошибки придется потом, а пока Юрий Скворцов по прозвищу Скворец должен выжить в страшном доисторическом мире, полном жутких чудовищ. Ему надо продержаться хотя бы год.

Идалия Вагнер

Ты только вернись, Скворец

Глава 1. Старт в прошлое

Скворец опаздывал. Мелентьев немного нервничал, хотя особых причин не было. Все отлажено, тысячу раз проверено самим Юрой и готово к работе, но руки продолжали выстукивать нервную дробь по столу.

Наконец из приемной послышался знакомый голос:

– Анюта, Иван Андреевич у себя?

– У себя, Юрий Михайлович. Уже дважды гонял меня в лабораторию вас искать, ребят в отделе на уши поставил. Все ругается, что вы мобильный отключаете и забываете включить.

– Ах, я опять не включил? Да, точно! Вот я рассеянный. Хотя, конечно, все равно пора отвыкать от благ цивилизации.

– Юрий Михайлович, не боитесь?

Мелентьев не выдержал и с треском распахнул дверь в приемную:

– Юра, сколько можно! Хватит болтать, пошли к тебе. Уволю я тебя как-нибудь за опоздания!

– Ой, грозный начальник, не увольняй, пожалуйста.

По коридору атомным ледоколом несся руководитель проекта Мелентьев, Скворцов еле за ним поспевал.

– Ваня, что ты нервничаешь. Все будет хорошо.

– Конечно, все будет хорошо, но я таблетки уже горстями пью. Тебе хорошо – уйдешь и все, переживать будет некогда. А что прикажешь делать мне и Петровскому? Что важным чиновникам говорить?

– Я все бумаги подписал, за все риски несу личную ответственность. Что они тебе сделают? Езжай в санаторий с Любашей, отдохни, подлечи сердце, а там и я уже скоро вернусь, опять начну тебе надоедать своими идеями.

– Юра, заткнись, по-хорошему прошу.

Остановившись перед дверью с табличкой «Скворцов Ю.М.», под которой кто-то остроумный фломастером подписал «стучать три раза, или получишь по башке», Мелентьев со всего размаха бухнул в нее кулаком:

– Открывай свою кибитку, паршивец.

– Это отчего же я паршивец, гражданин начальник? – довольно улыбаясь, Скворцов приложил к замку электронный ключ.

– Отвали, Юраша, если не хочешь смерти моей немедленной.

– Ну, вот. В экспедицию иду я, а ты, оказывается, от этого при смерти.

– Вот да, Скворец. Почти при смерти я из-за того, что ты идешь непонятно куда. Куда ты лезешь? Робот-исследователь все бы разведал, потом через год по его следам уже можно было бы идти и человеку.

– Ваня, мы тысячу раз об этом говорили, – Юрий обреченно вздохнул, – нет у меня лишнего года в запасе. После смерти Маруськи мне вообще ничего не нужно. Не забудь, кстати, смотреть за могилкой.

Ты же все знаешь. Врача дают мне два года жизни, максимум. Не дождусь я возвращения робота, сдохну безо всякой пользы для науки. Буду подыхать и укоризненно на тебя смотреть, что ты не дал исполнить мечту сходить в прошлое.

– Что ты будешь делать, если вдруг болезнь ускорит течение после выхода в точке? Как справляться будешь? В наши дни еще не умеют с твоей болезнью бороться, а двести лет назад – тем более.

– И на этот вопрос ты знаешь ответ, Ванюшка. Если совсем будет плохо, то уйду в капсулу, буду ждать возвращения домой. В капсуле обезболивающих средств – завались.

– А если потеряешь рюкзак, мобильного переводчика с навигатором, не сможешь вернуться на место открытия стационарной капсулы?

– Жить буду, а потом умру. Все, как у всех людей. Не я первый, не я последний. И многие мучаются перед смертью от боли. Даже лучше, если никаких лекарств нет, которые продлевают агонию. Тогда чик – и готово, ты уже холодненький.

Мелентьев от возмущения не знал, что сказать, потом махнул рукой и резко бросил:

– Все, хватит болтать, Скворец. Смотрим снарягу.

– Смотрим, Ваня, смотрим, – стал серьезным Скворцов и направился к сейфу, в котором находился единственный в мире образец выносного блока мобильной капсулы аппарата «З