Заправка у Чертова Перекрестка
Рудольф Багдасарян
Заправка была как заправка пара бензоколонок, обшарпанный магазинчик с тускло горящим окном. Толик заглушил мотор и вышел, поеживаясь от холода. Дождь, казалось, лил с удвоенной силой, пробиваясь сквозь тонкую куртку. В магазине, кроме заспанного парнишки-продавца, никого не было. Толик расплатился за бензин и уже собирался уходить, как вдруг заметил странного типа, стоявшего у окна. Высокий, худощавый, в длинном черном плаще, он больше походил на киношного злодея, чем на случайного путника. Мужчина обернулся, и Толик вздрогнул. Лицо незнакомца было словно высечено из камня – резкие черты, глубоко посаженные глаза, горевшие нездоровым блеском. – Не советую ехать по этой дороге ночью, – хрипло произнес незнакомец, не отрывая от Толика тяжелого взгляда. – Здесь нечисто.
Рудольф Багдасарян
Заправка у Чертова Перекрестка
Ночь накрыла трассу, словно хищник, подстерегающий добычу. Дождь хлестал по лобовому стеклу старенькой «девятки» Толика, превращая мир за окном в мутное месиво света и тени. Он ехал уже несколько часов, уставший и злой, проклиная тот день, когда согласился подменить напарника на этой чертовой маршрутке.
Бензин был на исходе, а впереди, насколько хватало глаз, тянулась лишь бесконечная лента мокрого асфальта. И тут, словно по мановению волшебной палочки, в просвете между деревьями вынырнула неоновая вывеска Заправка. 24 часа.
Спасенье, – выдохнул Толик, сворачивая на узкую дорожку, ведущую к одиноко стоявшему зданию.
Заправка была как заправка пара бензоколонок, обшарпанный магазинчик с тускло горящим окном. Толик заглушил мотор и вышел, поеживаясь от холода. Дождь, казалось, лил с удвоенной силой, пробиваясь сквозь тонкую куртку.
В магазине, кроме заспанного парнишки-продавца, никого не было. Толик расплатился за бензин и уже собирался уходить, как вдруг заметил странного типа, стоявшего у окна. Высокий, худощавый, в длинном черном плаще, он больше походил на киношного злодея, чем на случайного путника.
Мужчина обернулся, и Толик вздрогнул. Лицо незнакомца было словно высечено из камня – резкие черты, глубоко посаженные глаза, горевшие нездоровым блеском.
– Не советую ехать по этой дороге ночью, – хрипло произнес незнакомец, не отрывая от Толика тяжелого взгляда. – Здесь нечисто.