Скрепы России. О Родине, любви, войне и мире

Николай Викторович Юргель

В своей новой книге поэт Николай Юргель размышляет «о Родине, любви, войне и мире» предельно честно, порой – бескомпромиссно, как и следует истинному патриоту. Ведь любовь к родине – не слепое обожание, это понимание и принятие всех её недостатков, осмысление ошибок, это прежде всего высокие требования к самому себе. Глубокое погружение автора в историческое прошлое нашей страны, тонкое понимание человека, крепкая вера в Бога позволяют звучать этим стихам самобытно и часто – пророчески.

Николай Юргель

Скрепы России

© Юргель Н.В., текст, иллюстрации, 2024

© Оформление. Издательство

«У Никитских ворот», 2024

Чувство Родины

Стихотворения Николая Юргеля всегда идут от сердца. Он воспринимает поэзию как служение. Эта идея пронизывает всё его творчество, укореняет систему образов и интонаций в наших национальных ценностях, где на первых местах красота и чувство Родины.

Родину Юргель чувствует широко и всеобъемлюще. Она для него не только в пафосе верности русскому делу, она для него духовная основа, и основу эту он помещает в стихотворный мир со всеми пленительными деталями.

Снег лежит пушистый,

Всё белым-бело.

Крыши и деревья

Пухом замело.

Белокрылая метель,

Пух летит, кружится.

Снежно-белый Новый год,

Дед Мороз мне снится.

С потрясающей простотой сказано, но при этом в простых словах виден индивидуальный подход. Это индивидуальность в чистоте чувства, в ощущении свежести и русской правоты. Русскость для Юргеля не кровь, это духовная принадлежность к культуре, к языку, к ценностям.

Для Юргеля свойственно мечтать. Многие его тексты хранят этот романтический пыл, создают миражи, пытаются нащупать дорогу в неведомое, и в этом не блажь, а творческий метод, жажда не позволять современному рациональному миру уничтожить романтическое в человеке.

Вдруг покажется, что счастье рядом,

На, возьми и полной грудью пей…

Но в краю сиреневом окажется

Нет тебя и нет вообще людей…

Любовь Юргеля к России не абстрактна и не слепа. Он по-разному настраивает своё поэтическое зрение, проникает в глубину истории, вызволяет из небытия исторических персонажей и историческую эстетику.

Дай маузер, Комиссар,

Будет боль и печаль.

Нам послано свыше…

Стрелять ты устал,

Маузер, Комиссар!

Не слышит…

Пули стучат по крыше…

Юргель относится к тем поэтам, кто не злоупотребляет символической стороной поэзии, хотя, безусловно, ей не чужд. Да, он вполне в теме того огромного и никогда до конца не познанного пространства, что даёт поэзии символическое мышление, значение предмета, детали, исходящие от его смыслов; от глубины формы слова он не отказывается никогда. Слово для него и символ, и предельная конкретика. Идеальное чувство меры.

Бронзовый клинок

Избитый, согнутый.

На рукояти золото

И камни…

Зловещий свет

На лезвии отколотом,

Как будто отблески

Беды и пламени…

ские категории не остаются без его внимания: Здесь нет никакого избыточного натурализма, бытовщины. Мир в глазах поэта Юргеля стоит оправдания, только если в нём есть поэзия, есть красота. Есть особый гуманитарный взгляд на всё сущее. От него тянутся нити во многие области человеческого знания и человеческого чувствования. Юргель не ограничивает себя. Даже самые сложные философ-

Вспыхнув, свеча погасла,

Дым и железа вой,

Огнём пылает небо…

Что будет, Земля, с тобой?

Иудина выпив зелья,

В крови утонула страна.

Звероподобных тварей…

В бой ведёт сатана.

Здесь через философские парадигмы автор выходит на общественно-политические позиции, демонтирует своё кредо, которое заслуживает всяческого уважения. Патриотизм тут не выспренний, не дежурный, а пропущенный через всю жизнь, через судьбу, через свой, а не заёмный опыт.

Соловейка-соловей прилетел на зорьке в сад.

Важно он на ветку сел и откушал виноград.

Не гоню его, бродягу, пусть себе поест, попьёт,

А потом мне песню света свою дивную споёт…

Он споёт мне песню утра, солнца, моря и любви.

Песню радуги и счастья, ту, что знают соловьи.

Говорят, что из Китая их в Ев