Во имя себя

Нина Грай

“Судьба девицы благородного происхождения подчинена милости Ваятеля, долгу перед родом и женской природой своей,” – так писано в “Наставлении девиц крови благородной о мире и жизни” Асклепия Благоверного. Именно такой Ульяна и представляла свою жизнь. Но получится ли у неё следовать этим принципам, если ход событий заставляет сделать хоть что-то во имя себя?

Нина Грай

Во имя себя

Глава 1

23 изока[1 - Изок – название шестого месяца в Вежской империи.] 7394 от с.м.

г. Белая Вежа

– Доброго дня, господа. Начнём же.

По сенатской зале для больших заседаний гулко прокатился грохот двигаемых стульев. В последовавшей тишине неловко отзвучала пара запоздавших скрипов.

На фоне достойнейшего общества всеобщего дворянского собрания недавно назначенный обер-секретарь тридцати лет от роду мог бы считаться юнцом. Однако положив подрагивающие пальцы на свою трибунку, барон Орешенский голосом был твёрд и на уважаемое собрание смотрел прямо. Сегодня это давалось тяжело. Оно и не удивительно, учитывая Их самоличное присутствие.

– Согласно известному всем порядку, первейше обязаны участники заседания отметиться в соответствующих журналах.

По последнему слову его помощник двинулся вдоль полукруглого стола, мимо сенаторов в парадных бордовых мундирах к месту председателя и с поклоном предоставил Его Величеству соответствующую бумагу. Михаил Иоанович широким размахом вывел именной вензель, передал журнал далее и, с некоторым любопытством, вновь взглянул на обер-секретаря.

Поговаривали, что Его Величество ни разу, до сего дня, своим вниманием заседания Благородного Сената не жаловали.

Зала начала наполняться гулом заскучавшего общества. Как и многие другие, обер-секретарь бросил недовольный взгляд в сторону министерских кресел. Их расположили вторым широким полумесяцем позади полукруглого стола сенаторов. Служивые в зелёных с серебряным шитьём мундирах были приглашены из доверия Государя и важности повода, хотя эта занятная ситуация их вовсе не касалась.

Вновь прокатилась по зале волна звука от двигаемых кресел и стульев. Обер-секретарь вместе со всеми поднял голову к небольшой галерее и тут же склонился в пояс: Их Императорское Величество Дария Петровна с Их Императорскими Высочествами Сергием Михайловичем и Христиною Михайловною также почтили общество своим присутствием.

Должным образом поприветствовав свою жену и детей, оставшихся в креслах наверху, Его Императорское Величество вновь занял место председателя.

Выпрямившись, обер-секретарь не удержался и постарался незаметно отереть ладонь о мундир.

– Позволено переходить к решению тех вопросов, что вынесены на сегодняшнее заседание. Мне доверено зачитать Записку по следующемуся делу баронессы Врековой Ульяны Петровны, урождённой Быстрицкой.

Собрание притихло и насторожилось.

– Рассматриваемое нынче дело было адресовано для тщательного и всестороннего изучения в Сенате высочайшим повелением Его Императорского Величества Михаила II Иоановича. – Император благосклонно кивнул, подтверждая озвученное. – Суть же вопроса такова…

И обер-секретарь зачитал недолгую, но чёткую и со вкусом составленную бумагу, из которой следовали непривычные для уважаемого общества обстоятельства. Пятнадцатого лютого,[2 - Лютый – название второго месяца в Вежской империи.] уж четыре месяца до сего дня прошло, баронессой Врековой была направлена нижайшая просьба к Его Императорскому Величеству. Одного этого факта оказалось довольно, чтобы многие уважаемые главы родов с укором поджали губы, а некоторые даже покачали головой: «Самостоятельно обращаться? Неужто ни одного доверенного мужчины в округе не осталось?»

Баронесса Ульяна Врекова просила для всех кровных дворян права расторжения брачного союза! Только если имеется опасность для их жизни или иных особых случаях, и всё же. Помня о невозможности для суженых друг другу совершенной независимости, предлагала заключение договорённости меж бывшими супругами о необходимой частоте встреч. Откровенно говоря, звучало это как совершеннейший разврат. Кроме того, баронесса просила дать возможность девицам учиться владению даром наравне с