Ломаный сентаво. Аргентинец

Петр Заспа

Историческая авантюра (Крылов)Ломаный сентаво #2

Весной 1945-го, перед самым концом войны молодой переводчик Клим Данилович Судак попадает на немецкую подлодку в качестве военнопленного. Ему удается бежать с субмарины у берегов Аргентины. Но убежал он лишь от немецких подводников, но никак не от нацистов. Ведь в Аргентине Клим попадает в места, где укрылись сбежавшие от правосудия фашисты, а там вся уцелевшая верхушка рейха – Мюллер, Борман, Гитлер и даже Ева Браун. И теперь Клим уже не может заботиться только о спасении своей жизни и возвращении домой. Он – советский человек, он должен вступить с нацистами в схватку.

Кроме сбежавших военных преступников вокруг хватает экзотики и приключений: зелёный ад джунглей Амазонии, полный ядовитых змей, жалящих насекомых и пигмеев-каннибалов, золото партии, за которым идёт отчаянная охота, русские эмигранты, которых немало осело в Южной Америке после Гражданской войны, прибрежные океанские воды, где идут свои сражения. Пройдя через всё это, поневоле сделаешься настоящим аргентинцем… если, конечно, до того не погибнешь.

Пётр Заспа

Ломаный сентаво. Аргентинец

Пролог

Солнце висело над джунглями и клонилось к горизонту. Они выехали в полдень, а сейчас наступил вечер. Но, несмотря на усталость от езды по пыльной грунтовой дороге, сочный кровавый закат вызвал у Гитлера вдохновение. Он глядел на резко изменившийся ландшафт из окна автомобиля и счёл это добрым знаком, предвещающим перемены и возврат к прежнему величию. Стоило выдержать нелёгкий многочасовой путь на север, чтобы увидеть разительный контраст с патагонской пустынной пампой. Здесь уже начинались знаменитые аргентинские джунгли. Вдали виднелись низкие, ничем не примечательные горы, с голыми, покрытыми травой вершинами, – но стоило опустить взгляд к подножию, и воображение было потрясено буйством природы. Тропические ливни и разливы рек создали мир с богатой безумной флорой. В этом многослойном разноцветном коктейле прекрасно уживались карандай-пальмы и восьмиметровые кустарники чаньяр, колючие чащи бобовых мимоз и дебри лавровых деревьев. И вся эта густая растительность всевозможных цветов и оттенков чудесным образом подчёркивалась кирпично-оранжевым цветом земли.

– Стоит сделать шаг в сторону, и наткнёшься на скрытое болото, водопад или ягуара, – кивнул за окно Борман. – А ещё всюду гады, малярия, ядовитая мошкара да дикие туземцы.

Сидевшая вместе с Гитлером на заднем сиденье автомобиля Ева взглянула на спину партайгеноссе и передёрнулась всем телом.

– Какая мерзость!

– Вот, обратите внимание, – Борман показал на небольшой просвет в непролазной гуще сплетённых веток. – Наверняка одна из нор индейцев Чако. Такими ходами они пользуются для торговли и разбоев. Но с этими хотя бы можно договариваться. Президент Перон пытается подчинить их закону. Но кроме Чако существуют и совсем дикие племена. Цивилизацию не признают, да и не знают, живут как звери. Проводники говорят, что они не отказываются от каннибализма, приносят человеческие жертвы.

Гитлер посмотрел на побледневшую Еву и поспешил сменить тему разговора.

– Нам ещё долго ехать? – кивнул он на сузившуюся дорогу.

Теперь ветви хлестали по стеклу автомобиля, а над головой образовалась арка, от которой в салоне стало темно.

– Ещё немного, – ответил Борман.

– Мрачное место, – заметил Гитлер.

– Основатели Хаймата искали уединения.

– Им это удалось, – согласилась Ева, припав лицом к стеклу. – У меня создаётся впечатление, что нашим мучениям не будет конца. А ещё кажется, что вы, Мартин, возите нас в этом лесу по замкнутому кругу.

Неожиданно густые дебри закончились, и она увидела белые аккуратные домики с ухоженными цветниками под окнами и вымощенные камнями тротуары.

– Хаймат?

– Приехали, – подтвердил Борман.

– Чудесная картина! – восхитилась Ева. – Какой сюрприз! А я уж подумала, что мы будем колесить до утра!

После мрачного вида сплетённых кустов и деревьев ей показалось, что они въехали в детский кукольный городок.

– Жителям пришлось потрудиться, чтобы отвоевать этот участок у джунглей.

– А где люди?

– На площади