У счастья две стороны

Елена Толмачева

Первая любовь в командировке. Редкие радостные встречи. У Валеры семья и у девушки нет надежды на замужество с любимым. Мудрость сердца. Суицид. И много вопросов.

Елена Толмачева

У счастья две стороны

Впервые

Всегда какое-то событие происходит в первый раз. Так произошло и у меня. Как только я подошла к выходу из двери самолета – на меня пахнуло таким зноем, что сразу появилась мысль: «Сауна! Сейчас я расплавлюсь». За бортом было + 50 градусов в тени. Ашхабад, конец июня. Меня ждал наш специально оборудованный ГАЗ-66 с геологической будкой, оформленной под жилое помещение, и повез в сторону границы с Ираном. Далеко впереди высилась горная гряда Карадаг. Немного не доезжая до границы, мы остановились в небольшом местечке, где находилась база наших туркменских коллег-сейсмологов. Встретили меня – новичка, весьма приветливо, и сразу накормили местной вкуснятиной – горячим холодцом – хаш называется. Потрясающе вкусно! К вечеру готовился праздник по поводу нашей встречи. Готовили к столу пельмени и меня сразу приставили к делу – раскатывать тесто, причем – бутылкой из-под лимонада, что не очень-то и удобно.

Вечеринка и ее последствия

Пока мы готовили, постепенно подтягивался народ – сотрудники геологической базы возвращались с работы. Мы знакомились, шутили, атмосфера создавалась дружелюбная и приятная. Ждали хозяина – начальника местной экспедиции, чтобы сесть за праздничный стол. Наконец, вдали показалась туча пыли, и зеленый уазик остановился возле вагончиков. Из машины ловко выпрыгнул молодой парень – чуть выше среднего роста, плотный и кряжистый. Подошел к нам, поприветствовал моих сотрудников – своих старых знакомых-геофизиков, и протянул руку мне: «Валера. Рад знакомству. Нашего полку прибыло». А я немного смутилась. Было что-то в этом мужчине основательное, строгое, правильное и … привлекательное. Расселись мы вокруг большого стола, на пружинных койках, под высоким фонарным столбом. Уже темнело, и свет от яркой лампочки заливал всю занятую нами площадку. Трапеза проходила под профессиональные разговоры о сейсмических колебаниях в скважинах, геофизических методиках, – шутки, анекдоты, царило общее веселье. Вдруг, в круг света от фонаря, протянулись две лошадиные морды – знаменитые ахалтекинцы! Легкий шок у меня отступил, после объяснения: «Рядом – граница. Погранцы делают свой очередной объезд». Тут меня прорвало: «Ребята! Хочу прокатиться на лошади! Просто с детства мечтаю! Хоть разочек!». Валера о чем-то переговорил с кавалеристом, со второй лошади слез всадник, и я взобралась в седло. Не могла же я предполагать, что он, после нескольких метров рысью, пошлет скакунов в галоп! Пришлось сконцентрироваться на том, чтобы не вылететь из седла по дороге. Ступни глубоко провалились в стремена – стало больно и коленям, но не признаваться же! И не орать, мол, хватит, накаталась. Потом охватило ощущение полета и радостное чувство свободы. Это было здорово! Потом, у фонаря, я с лошади просто сползла; принятая до этого доза алкоголя сработала анестезией. И начались песни под гитару – наши, бардовские! После конной прогулки настроение у меня зашкаливало – пела я страстно, вкладывая в каждую песню всю себя. К тому же, воодушевлял взгляд Валеры – неотрывный, пристальный и горящий. Теперь, в электрическом свете, разглядела – глаза зеленые! И светятся, как у волка на охоте. Мне был приятен такой, истинно мужской взгляд, – женщина во мне волновалась, радовалась, – я чувствовала себя желанной! Долго мы так сидели, слушая тишину пустыни и стрекот цикад. Поразило небо – абсолютно черное, беззвездное и…очень глубокое. Народ стал потихоньку расходиться по вагончикам, и мы остались вдвоем. Валера подошел, предложил мне руку: «Пойдем! Я покажу тебе твой отсек». Я молча поднялась следом. И случилась у нас ночь страстной любви. Она была бурной, эмоциональной, долгой и терпкой. Уходя, он сказал: «Я вернусь утром. Ты пока не представляешь – что у тебя будет завтра с ногами после прогулки. Я обработаю и забинтую их. Нормально передвигаться не сможешь дня три».