Карта оборотня

Василий Погоня

Приятное времяпрепровождение с дочерью главы гильдии оборачивается стычкой со стаей оборотней из Тартарии и скорым обвинением в убийстве. Оказавшись меж трёх огней, герой должен проявить не только смелость, но и незаурядный ум, чтобы выбраться из этого капкана.

Василий Погоня

Карта оборотня

ПРИМА ПАЛАТ

Жаркий летний день разморил меня. Я праздно подрёмывал в гильдии, когда в окно, хлопая крыльями, вдруг влетел почтовый голубь. Я даже вздрогнул.

Отделив от голубиной лапки обрезок гусиного пера и прочитав первые строки письма, я затаил дыхание. Мне писал сам Лев Палат. Неужели он здесь, в Романии? Дальнейшие слова написанного на тряпичном куске письма вернули мне дыхание, но не до конца.

Пять лет я заведовал романским цехом Льва Палат, но персональное письмо от него получал впервые. Он был сказочно богат и столь же жесток в правлении своей фамильной пушной коллегии, раскинувшейся по всему миру. Когда Лев Палат пишет тебе лично, это равноценно приглашению на пир в Новеград к Великому хану Тартарии. Поэтому от этого голубя я ожидал неприятностей. То, что это будут неприятности, я нисколько не сомневался. Я не мог и представить себе, что этот великий человек может написать, будучи всем доволен.

В письме уведомлялось о визите в столицу Романии дочери Льва. Я должен был её встретить в порту и проводить на лучший постоялый двор «Белая Гора».

О наличии у главы меховой империи дочери я не знал. О его четырёх жёнах и бесчисленных наложницах я слышал, но дочь оказалась для меня настоящей новостью. Судя по письму, она прибывает для обучения в коллегии жриц, и всё, что ей понадобится, должен ей предоставить я. Кроме денег – Лев писал, что он дал её в дорогу достаточно: «В Романии ей предстоит обучение, и, если она выполнит его подобающе, ей не придётся нуждаться. Но я должен быть уверен, что кто-то будет под рукой, если ей что-либо понадобится», – писал хозяин нашей коллегии. Получается, здесь у неё никого нет – размышлял я. Недобрая весть. Как нянька, я недорого стою.

Я представил себе надменного толстяка-коротышку с подбородком, как у Вакха, глазами, острыми, как пугио, и ртом, походящим на пасть льва, поэтому наскоро нацарапал ответ с кратким описанием состояния дел коллегии, подтверждением готовности выполнить распоряжения, взял из клетки голубя, приторочил к его лапке письмо, выпустил посланца в окно и вновь перечитал письмо Льва. Постскриптум на оборотной стороне вернул меня в состояние душевного волнения: «О тебе говорил Крокет, он считает, что пора направить тебя сюда», – я медленно перевёл дух: это для меня была желанная, на протяжении года, весть.

Я подошёл к окну, чтобы вольготней раздышаться, и уставился на улицу. Однако, прохаживающиеся матроны с сопровождающими их рабами мало занимали меня. Я думал о том, как здорово было бы отправиться из этой провинции в Новеград. Не то чтобы в Романии мне не нравилось, нет. Однако, я осознавал, что, сидя здесь, шансов на улучшение своей жизни я не получу. Только роскошная Гардарика, присылающая такие шикарные меха, была страной возможностей для меня.

После этих напряженных раздумий я прошёл в комнату Зену. Зенуния Пуэлла, темноволосая, симпатичная девица двадцати лет, фактически стала моим доверенным заместителем с тех пор, как я начал работать в ромейском торговом доме Палата. Официально, в силу местных предрассудков, сделать её начальницей я не мог, но меня покорило, насколько умна может быть девушка с такой внешностью.

Она перестала пересчитывать колонки с мехами и вопрошающе посмотрела на меня.

Я сообщил ей о дочери Палата.

– Потрясающе, не правда ли? – сказал я, присаживаясь за её стол. – Какая-нибудь долгая ростом, толстая портельщица, которая нуждается в моих советах и внимании. На что только не пойдёшь ради коллегии!

– А может быть, она красивая? –предположила Зену спокойно. – Многие девушки Тартарии красивы и привлекательны. Ты можешь полюбить её. Женитьба на Палат сулит немало выгод.

– У тебя на уме только одно, – отозвался я со смехом. – Все вы, ромейские девушки, одинаковы. Ты не видела самого Палата, а я – я видел. Он родом