Что в имени моем…

Анжелика Перова

Сборник открывает одноименный рассказ о том, как важно знать и помнить свои корни, не отмахиваться от наследия прошлого и семейных легенд. Все в жизни имеет смысл. И другие рассказы, как бусинки ожерелья под названием жизнь, воспоминания о детском восприятии, смешные и грустные эпизоды. А также некоторые фантазии на философские темы. Обложка – коллаж, составленный из картинок, сгенерированных в нейросети Kandinsky.

Анжелика Перова

Что в имени моем…

Что в имени моем…

– Что ты хочешь от меня?.. Виктория… Что смотришь?..

Молодая женщина стояла перед зеркалом и задумчиво обводила пальцем на стекле контур своего лица. Она задавала вопросы сама себе.

– Почему это так важно?.. Почему это со мной?.. Что в имени моем?..

Анатолий исподтишка наблюдал за женой, застыв в дверном проеме комнаты. Он забыл куда шел.

В последнее время Вика стала вести себя странно. То замолкала на полуслове, погружаясь в только ей ведомые мысли, то пропадала где-то по полдня, не объясняя ничего, то вот так смотрела на себя в зеркало, задавая вопросы, будто ждала ответа от своего отражения. Она взяла на работе отпуск без содержания на целых два месяца, и вот уже сорок дней предавалась ничегонеделанию. Даже каждодневные дела делала без азарта, автоматически, не заостряя внимания на цели. Обеды стали невкусными, хотя раньше Анатолий просто гордился женой в этом плане. Рецепты ее салатов из того, что "попалось под руку" спрашивали их друзья и знакомые, кто хоть раз побывал у них в гостях. Всегда чистое постельное белье, благоухающее лавандой и геранью, теперь приобрело запах жухлой травы. Вика перестала следить за собой, могла выйти на улицу с немытыми волосами и даже забыть расчесаться, чего не наблюдалось прежде. Раньше она мусорное ведро до мусоропровода не вынесет, не забыв подкрасить глаза.

Анатолий любил жену искренне и глубоко, ему не было дела до ее наружности, ибо его взгляд на нее был глубже, нежели внешние черты. Но такое безразличие Вики к себе стало его пугать.

– Вика, – негромко позвал мужчина, боясь грубо вторгнуться в отстраненное состояние жены.

Вика обернулась к нему не сразу, продолжая цепляться взглядом за свое отражение.

– Вика, что происходит? – Анатолий сделал шаг к жене, но та вдруг отшатнулась от него и чуть ли не убежала на кухню. Он последовал за ней.

– Вика…

Теперь жена стояла у окна спиной к нему. Анатолий осторожно тронул ее за плечо.

– Вика, поговори со мной, не избегай. Хватит задавать вопросы немому отражению.

Женщина вдруг закрыла лицо ладонями и уткнулась мужу в грудь. Анатолий ласково провел по волосам Вики и нежно прижал к себе.

Нет, она не плакала. Хотя очень хотелось. Хотелось выплеснуть боль и тревогу из себя, но невидимая преграда разбивала все попытки облегчить состояние души. В ней по прежнему жили любовь и благодарность к мужу, но почему-то все отодвинулось за хрустальную гору, как Вика охарактеризовала свои чувства. Эта гора все искажала, отдаляла, обдавала холодом и страхом. Как она может объяснить мужу то, чего сама еще не понимает? Но это что-то просто незримо витает в воздухе и заглядывает пустыми глазницами в самую суть Викиного существования. Может, это смерть готовится собрать урожай?

– Глупо все, Толик. Глупо, – отчаянно зашептала женщина, решившись выговориться. – Ты считаешь, что я схожу с ума. Молчи. Я знаю, что так думаешь. Мне и самой иногда так кажется. Мне не объяснить всего, но я что-то чувствую. Что-то нехорошее вот тут.

Вика приложила руку к груди. Анатолий взял ледяные пальцы жены и поцеловал их, согревая дыханием.

– Вика, присядем. И расскажи мне. Расскажи все: что чувствуешь, что думаешь. Не бойся выглядеть глупо или смешно. Обещаю, я не буду смеяться или осуждать. Я же вижу, что с тобой что-то творится. Сам ничего не понимаю, и волнуюсь за тебя. Сначала я думал, что ты никак не отойдешь из-за потери ребенка, но прошло столько времени…

– Да, и это тоже, – согласилась Вика, отстраняясь от мужа и усаживаясь на табуретку. – Но поверь, я приняла это и почти смирилась. Здесь что-то другое.

– Говори, я слушаю, – подбодрил Анатолий.

Он чувств