Лекарство от смерти

Алексей Гужва

Что бы вы делали на месте Акакия, сына барского, а ныне правящего барина одного небольшого барства на той стороне Великого оврага, что разрубает Чёрный лес надвое, если бы узнали, что вскоре помрёте? Правильно! Искали бы способ продлить свою жизнь. Да вот только Акакий ленив и неповоротлив. Ему б способ попроще, но… Нет такого лекарства, чтоб от встречи с Кондратием отвадило, говорят лекари. Лишь один посоветовал обратиться к силе гнилой за помощью. Вот тут и начинается приключение толстяка, что дальше околице родной деревни никуда и не выбирался.Пройдя весь путь вместе с Акакием вы узнаете про нравы местных, про жизнь на другой стороне Великого оврага, про то, что творится дальше, на севере. Каждый новый хутор, каждая новая деревня, каждый новый знакомый, это не просто очередное лицо. Это история. Лекарство от смерти представляет собой «сказку-матрёшку». За одной следует другая, а в каждой из них прячется своя сказка.

Алексей Гужва

Лекарство от смерти

Вечер был тёплым, впрочем, как и все вечера в крепости. И пусть время уже было позднее, одному из жителей всё же не спалось. Озираясь по сторонам, будто не желая быть замеченным, старик по стеночке прокрался по тёмному коридору и, остановившись перед кладовой, что-то прошептав, сунул в замочную скважину ключ, похожий на извивающуюся змейку.

Дверь бесшумно отворилась, и старик, скользнув за неё, на время пропал из виду. Вскоре он вновь высунулся в коридор, держа в руках свёрток и озираясь. Заперев дверь, вновь что-то прошептал.

Будто нашкодивший мальчишка, старик хихикнул и засеменил прочь, стараясь убраться восвояси и остаться незамеченным. Свою обитель он называл кельей, правда убранство таковой совсем не соответствовало названию.

Это была поделённая надвое большая комната. В малой части была кровать и огромный сундук, полка с книгами и большая коллекция ножей, развешенных по стенам.

Большая часть была заставлена шкафами и завешена полками со всевозможным барахлом. Тут было столько вещей, что, пожалуй, и сам хозяин не помнил их все, а тем более не мог помнить точного назначения каждой из них. Странной формы свеча, череп какого-то животного, огромная банка с замаринованными пальцами, золотые ножницы, серебряные гвозди, цепь, тряпичный котёнок и кривляющаяся маска красного цвета. Пожалуй, то немногое, что сразу бросалось в глаза редкому посетителю. Но, чем больше гость находился в келье, тем больше вещей он мог разглядеть. И, казалось, им нет числа.

Посреди комнаты стоял дубовый стол с двумя стульями. В дальней части стояла тяжёлая чугунная печь на резных ножках, а над ней бурлил котелок.

Резво подпрыгивая, старик пересёк комнату и, положив свёрток на маленький столик у печи, развернул его. Бережно, будто опасаясь обронить даже самый маленький кусочек, он вынул из свёртка нечто похожее на шляпку сухого гриба. Приподняв крыто с котелка, он пальцами размял в труху эту ценность и ссыпал в своё варево.

Сладковатый аромат разнёсся по келье, от чего у старика забурлило в животе.

– Ого, как вкусно пахнет, – вдруг раздался голос позади, от которого старик вздрогнул и разжав пальцы обронил крыто. С громким грохотом оно упало на обод котелка, накрыв его полностью.

– Тфу ты. Да сколько можно. Как есть, доведёшь меня до тропы, что к Кондратию ведёт, – выругался старик и обернувшись поглядел на стоявшую у стола девушку с длинными светлыми волосами. Как и всегда, из одежды на ней были разве что кожаные лямки, едва ли прикрывающие самые сокровенные места. На плечах была накинута толстая и весьма пушистая шкура.

– Говорят, пугаться полезно. Сердце привыкает и крепче становится, – засмеялась Гетера.

– Не в мои зимы. Мне уже того, пора бы на покой. В моём возрасте вредно пугаться, – засмеялся старик.

– Да ну, дядя Хотуль, не говори ерунды. Ты ещё столько проживёшь, нас всех к Кондратию проводишь.

– Типун тебе на язык, – засмеялся старик. – Ты чего тут?

– Да… Не хочу спать. Пускай братишка ещё помучается, – засмеялась девушка и, кошечкой обогнув тяжёлый стул, подбежала к печи. – Что готовишь?

– Сегодня у меня рагу лунной знати, – гордо про