Таня

Ресторан гудел, словно потревоженный улей. Пьяные весёлые голоса сливались с музыкой, доносившейся со стороны эстрады. А по стене и потолку бегали сверкающие разноцветные блики.

Вадиму всё здесь напоминало о ней, Тане, его любимой жене. Как он был счастлив, когда они вместе с ней посещали этот ресторан!

Но это было давно, в его прошлой жизни. А сейчас его сердце рвала потеря Тани, и чувство непонятной ему тревоги, которое сгущая плывущие перед глазами лица, витало здесь. А ещё – ожидание и сквозь блеск многих мужских и женских глаз – счастье.

Но счастье было в тех людях, сидящих за накрытыми столиками, от души веселившихся и танцующих в самом центре зала ресторана.

А здесь же, за их с его новой девушкой накрытой скатертью столом, на котором блестели наполовину опустошённый графин с водкой и две бутылки с минеральной водой, лежали ножи и вилки, стояла закуска в виде нарезанной колбасы, сыра, хлеба, тарелок с салатами – царили молчание и ещё не осознанная тревога. И она усиливалась с каждой минутой. Создавалось впечатление, словно эти двое молодых красивых людей, сидящих друг против друга, оказались здесь в ресторане не для того, чтобы развлечься, а вспомнить что-то горькое или же невозвратимо утраченное когда-то.

Если уж быть совсем точным, то молчаливым был он, Вадим Кохнюк, невысокий молодой брюнет. Она же, брюнетка с такими же голубыми глазами, как и его жена, с красивым лицом и стройными длинными ногами, которую он видел первый раз в своей жизни, назвавшая себя тоже Таней, всеми силами старалась заполнить его молчание и втянуть его в разговор. Но, судя по её слегка хмурившемуся лицу и изредка бегавшему в томном ожидании по залу взгляда, это удавалось ей ещё плохо.

– Почему ты всё время молчишь? – спрашивала она, и смотрела на него так, что ему казалось, что она видела его насквозь.

Её большие голубые глаза излучали теплоту и нежность. Они, как рентген, проникали в самое сокровенное, вглубь его тайника души, и невозможно было ни спрятаться, ни скрыться от этого взгляда, а тем более лгать ей и что-то придумывать. Хотелось просто сидеть и смотреть. Смотреть без конца.

– Вокруг все танцуют, – говорила она. – А ты словно воды в рот набрал. Танцевать пригласил бы, что ли…

Вадим не отвечал. «Зачем приглашать, – думал он. – И так хорошо…»

Ему не терпелось дождаться закрытия ресторана. Он знал, что через полчаса, когда тот опустеет, они с девушкой выйдут на улицу. Нетвёрдыми шагами под порывами ветра, швыряющему им в лицо снежные колючки, направятся по поскрипывающему снегу к стоянке такси. Приедут к нему домой, войдут в квартиру. А потом…

Любовь у них будет недолгой. Выложив за это гонорар, он откроет ей дверь, и она уйдёт в ночь, чтобы больше никогда не возвращаться.