Рассказы – за тем, что нечто

Анна Атталь-Бушуева

Сборник рассказов, как одинокий странник и страж крадётся к тебе, чтобы показать существо из бездны. По философской случайности ты оказываешься у него перед глазами и что-то чёрное прикасается к тебе. Этот дух снял свой образ рассказанного мира и стал твоим продолжением формы завтра. А может, ты сам расскажешь ему о том, что не приготовлено жить наяву?

Анна Атталь-Бушуева

Рассказы – за тем, что нечто

Предисловие:

Земной ценностью ушли года на признаках отлитой мудрости золота, в мечты или сомнения – стать лучше во Вселенной, на обезглавленном плато ума природы обаятельного солнца..

Одиноко ходит день и твоя светлая мечта между большинством мыслей, о которых ты хотел бы написать над эталоном меры опыта в соединении со всем происходящим. Каждая власть философской черты этого чувства проникает в тебя на светлых образах мира преодоления, к чему – то странно обоюдному в философии ценности притчи. Её ты сам придумал вчера или осознал над некоторыми частями смыслового опыта движения мира в замкнутой пустоте форм мечты. Но поздно ли осознавать ей дух своей робости и умерщвлять каверзные соображения, над полноценностью устремлять интерес в космическое тело благородства? Имея схожесть, как и нрав ты используешь в своей работе смысловое поле, но ощущаешь робота в предвзятости культуры над личными образами власти. Они не создают правила, но требуют от ума учить своё сознание, как дородные идеалы устремления жизненного блага к самому себе. Рассказами о тонкости природного лекала жизни – ты снова восходишь им навстречу и создаёшь форму мнения, но в иносказательной форме предчувствия понимания своего конца. Конечность твоих рассказов не в вечности благородства, а в наказании мира преграды у личного самомнения в душе культурной, исторической просьбы стать её человеком. Над этим миром распознав иллюзии влечения от уровня надежды на прогресс. И если сам захочешь рассказать, то путь твоих идей в социальной среде торжествует, как повествование иллюзии о собственной жизни. В сознании этих мнений на точности вымысла, открывающего пустое благородство прогресса истины в себе.

Ты находишься сегодня над знанием о себе, по которому можно было бы написать что – нибудь идеальное от чувства свободы к точному механизму идеологии представления. Как рассказы вечного единства со своим сознанием быть в цикличности интеллектуальной сферы понимания благ. Над параллельным эго других ценностей быть человеком, ты отвечаешь себе самому. В этих рассказах единство мира материальной иллюзии сочетается с возможностью стать центром блага. В ожидании планетарной формы существования во вне единиц системы космического единства солнца. Как будто бы над своим состоянием пребывания реальности – внутри своих пародий интереса жизни. Над циклом этих рассказов, образующих цель из работы вероятности стать ближе к автору смысловой идеологии – лежит печаль, что всё сознательное отчуждение мира от себя самого устало и смотрит в окно сомнения экзистенциальной тьмы, чтобы верить в будущее и противостоять на правах значения человеческой свободы. Внутри понятия её ценности и мифа идеала боли, как знания о существовании мира без себя самого. Это цикл рассказов о космическом пребывании философских единиц разума под тонкой гранью жизненной области представления мира, как единства вездесущей боли, созданного самим собой в своём эго потусторонней жалости к свободе. Над духом апологии рассказов пролегает чёрный день истории, как век развития структуры ценностей в понятии интенции к судьбе диалога живого сознания. Ожидания рассказов к большему чувству свободы над философией ценности смысла быть – показывают цельность символизма смерти. Где лежат твои советы идеалов жизни превосходить пустое благородство внутри чёрной тоски. Над ней пролагает реверсии планетных циклов атомной формы жизни космоса – твоя причина логического чутья в искусстве.

Центральным шагом к преодолению запущенной картины мира внутри своего произведения экзистенциальной причины памяти лежит абстрактный ноль говорящего самомнения и идеологического такта внутри эго. О