Игра под названием жизнь
Бурносова Юрьевна Владислава
Не плачь, Машенька. Ты не одна. Даже если мир уходит из-под ног, если кажется, что нет никого рядом, помни: где-то в церкви кто-то молится за тебя. Ты никогда не узнаешь, откуда придёт помощь. Но она придёт, Маш. Обязательно.
Бурносова Владислава
Игра под названием жизнь
Моей коллеге,
чей внутренний мир настолько глубок,
что невозможно не писать о нём книги.
Отец Николай закончил беседу с прихожанкой. Старинный храм. Невероятная синь неба, которая где-то высоко под куполом переходит в лики святых.
Батюшка встал, вышел на середину церкви. Остановился, задумчиво поднял голову. Когда-то давно, будучи ещё подростком, он пришёл на службу в этот храм. И, когда зазвонили колокола, он неожиданно ощутил себя внутри того самого колокола. Словно мальчик был частью вечности, а этот звук – проводником, соединяющим вехи вселенной. И вот нет уже ни времени, ни пространства. Только бесконечный поток несёт тебя далеко – далеко, туда, где поёт хор и оплавляются свечи.
Прошла Пасха. Весна тогда тоже была дружная, ранняя, и на деревьях и кустах проклёвывались первые зелёные листочки. Вновь ударил колокол, заставляя отца Николая открыть глаза, вернуться в залитый солнцем храм.
– Отец Николай…
Батюшка отвлёкся от своих мыслей.
– Там к вам пришли.
Отец Николай вопросительно посмотрел на пожилую женщину, стоящую возле него.
– Подростки. Джинсы рваные, сверху надето нечто, на кофты похожее. Вас спрашивают.
Отец Николай окинул взглядом храм. Людей практически не было, но вдалеке, в самом притворе, угадывалась кучка подростков. Они как-то испуганно жались друг к другу, растерянно оглядывались по сторонам, но не уходили.
Священник был папой, и потому не понаслышке знал, что такое подростки. А ещё он понимал: если дети добровольно пришли в храм за советом, то случилось что-то действительно серьёзное. Значит, больше им надеяться не на что. Порой жизнь вносит свои коррективы, заставляя в одночасье повзрослеть. И тогда, не найдя ответы на вечные вопросы, дети и приходят в храм.
Кивнув прихожанке, батюшка неторопливо направился к подросткам. Интересно, что привело их в церковь? Предстоящие экзамены? Ссоры с одноклассниками? Проблемы в семье?
Увидев священника, дети встрепенулись. Вперёд вышел юноша лет пятнадцати с серьёзным, не по годам взрослым взглядом.
– Здравствуйте, отец Николай.
Из-за плеча мальчишки выглядывали пять девочек. Джинсы и толстовки. Неловко повязанные платки. Из карманов торчат телефоны. Обычные подростки.
– Здравствуйте, дети, – ответил отец Николай. – Почему вы не входите?
– Так мы того…в штанах, – ответила за всех девочка в бандане с черепами. – Мне бабушка говорила в детстве, что в церковь только в юбке можно и платках. А юбок нет у нас, не носим потому что.
– Отец Николай, мы к вам за советом пришли, – снова взял слово мальчик. – Можно вас отвлечь?
Вся компания покивала.
– Можно, почему же нельзя. Тут будем говорить или на улицу выйдем?
Сквозь открытую дверь было слышно, как поют птицы. Пахло весной и солнцем. Здесь, в храме, было тихо. Лишь иногда возвышенную тишину нарушали удары колокола.
– На улицу, – за всех ответила светловолосая девочка. – Тут тишина … давит.
Они присели на скамейку в небольшом парке, который окружал церковь. До подростков и священника то и дело долетали стук молотка и жужжание пилы: строители поправляли прохудившуюся крышу трапезной.
Мальчик, усадив всех на скамейку, остался стоять. Он сорвал травинку, принялся жевать её, задумчиво глядя на купол церкви, мимо которого то и дело пролетали шустрые ласточки. Молчание затягивалось.
– Ну, дети мои, о чём вы хотели поговорить? – спросил отец Николай.
– Мы училку обидели,– на одном дыхании выпалила девочка в бандане. – То есть не училка, конечно, а учительницу. Классную нашу. Выпускной скоро, а мы…вот так. Без учителя. Ну, не мы обидели. Одноклассник наш.
– Идиота кусок, – пробурчал юноша, продолжая смотреть вдаль.
– И не ушла она пока, но может, – продолжила девочка. – А мы теперь не знаем, что делать.
Она замолчала, внимательно рассматривая дорожку парка.
– Сильно, навер