Журнал «Юность» №02/2024

Литературно-художественный журнал

Журнал «Юность» 2024 #2

«Юность» – советский, затем российский литературно-художественный иллюстрированный журнал для молодёжи. Выходит в Москве с 1955 года.

В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн

Журнал «Юность» № 02/2024

© С. Красаускас. 1962 г.

На 1-й странице обложки рисунок Марины Павликовской «Прогулка»

Поэзия

Пётр Старцев

Родился в 1982 году в Калининграде, где живет и работает. Поэт и журналист. Корреспондент ИА «Русский Запад». Стихи публиковались в литературной периодике Калининграда, Екатеринбурга, Сарова, Брянска и Южно-Сахалинска, а также на порталах «45-я параллель» и «Сетевая словесность». Участник конкурса-фестиваля «Русский Гофман» (шорт-лист 2023 года). Автор книги стихов «Космогонии».

ТАК ДАЛЕКО, ТАК БЛИЗКО

1

Люди в кафе.

Немецком? Австрийском?

Пиво бликует и стынут сосиски.

Глади залива:

В тумане зависли ивы да вербы.

– Просто пейзаж,

не ищите в нем смысла.

2

Польша, Судеты: все было так быстро.

«Тигры» под Вязьмой, в пустыне ливийской.

Так далеко иль, может, так близко?!

Жизнь заставляет всех торопиться:

Серьги – в ломбарды, муку – по крупицам.

(Западный фронт у германской границы.)

Bruder ваяет бюсты нацистов,

English зубрит по ночам его sister.

Время взорвется бомбой английской.

Над Кенигсбергом? В небе берлинском?

– Просто сюжет,

не ищите в нем смысла.

3

Блюзы играла жизнь-пианистка;

рушила Стену, немея от свиста.

(Отверженная гордость подвигу равновелика

в Германии, оглохшей от собственного крика.)

4

Ангел в плаще, с ликом арийским

встречных прохожих подслушивал мысли.

Евро кривая над Рейном зависла.

– Просто объект, не рождающий смысла.

5

В ямах дворов лишь бесы да птицы.

Беженец-ветер в метро приютился.

Ты умираешь, ты хочешь молиться,

Жить еще долго… просишь проститься.

Ангел крылатый с ликом ливийским

так далеко…

Фантастически близко.

ПОТАЕННАЯ ПРУССИЯ

Стыд – это сон. Ты очнешься под сводами,

Там, где кончаются войны и споры,

Вспомнишь кошмар свой про город обглоданный

И не узнаешь себя и собора.

В новом году наяву тут проснусь и я

В светлой мансарде. Окно мне покажет,

Как тут моя потаенная Пруссия

Дышит из трубочек паром лебяжьим.

Бейся о панцирь небес амальгамовых,

Теннисный мячик балтийского солнца!

Хворый трамвай, по проспектам прихрамывай

В храм, где русалкою крест обернется.

В дом, где живут, не тужа, за орга?нами

Духи поэзии, веры и звука,

В мир, куда ложью, огнем и таранами

Серости к нам не пробиться сторукой.

Ветви и снег – все застыло гравюрами,

Холод скребет в тайную дверцу.

Греются бог мой и Бах под нервюрами,

Кнайпхоф стучит терракотовым сердцем.

КОНКИСТАДОР ИЗ ХРУЩЕВКИ

Чернила внедряются в кожу

Словами живого письма,

Над ним посмеяться не сможет

Надменная донна, жена.

– Хозяйка морей и короны,

Инфанта, моя госпожа,

Эскудо, солиды, дублоны,

Как листья, над вами кружат.

Вы деньгам не знаете счета,

А я их клинком добывал

С тяжелой испанской пехотой,

Шагая за огненный вал.

Сокровища – мутные реки —

Стекаются в дамский чулан

И падают навзничь ацтеки,

И рушится Теночтитлан.

Легко обвиваете шею

Рядком пламенеющих бус,

Но вымпелы черные реют —

Пираты громят Веракрус.

Колония стала могилой,

Но вам эта смерть не к лицу,

И вы улыбаетесь мило

Придворному фату-самцу.

Над темным потоком Табаско

Сойдутся армады мошки?,

Сгустятся над пальмами краски,

Закончатся эти стишки.

«Дублоны, солиды, эскудо?»

Копейки на карте лежат.

– Когда ты помоешь посуду? —

Вдруг спросит моя госпожа.

С БАЛТИКИ НА САХАЛИН

Их не утратишь через годы, как невозможно дважды с ходу войти в одну и ту же воду и как нельзя гасить маяк.

    Сэм Симкин

Поднимаются тысячи мачт.

Вместо паруса – хвойная грива

И бельчата курсантами скачут.

Я спокойно дойду по шкафуту

До веревочных трапов на пляж,

По Самбийской тропе в Карафуто

Доберусь через мраморный кряж.

Наши кручи врезаются в море

Там, где