К 700-летию Данте

Йоргос Сеферис

Йоргос Сеферис – выдающийся греческий литератор, известный прежде всего как поэт (в 1963 году он удостоен Нобелевской премии в области поэзии), а также как блестящий эссеист и автор оригинального «романа» «Шесть ночей на Акрополе».Эссе «К 700-летию Данте» (1966) представляет собой размышления о связи Данте с его эпохой, а также с некоторыми сюжетами греческой литературы, в особенности с образом Одиссея.

Йоргос Сеферис

К 700-летию Данте

К 700-летию Данте

Я всего лишь «скромный ученик Гомера» – скажу я, чтобы вспомнить о Мистрале. Он был единственным, но исполненным несокрушимой силы, кто продолжил в прошлом веке преддантовскую традицию Прованса:

Umble escoulan dou grand Om?ro.

Обстоятельства помешали мне приблизиться к Данте ранее, чем «земную жизнь пройдя до середины» (Ад, 1, 1)[1 - Везде я пользуюсь изданием: The Temple Classics, J. M. Dent, London. Все цитаты из «Божественной Комедии» сверены с текстом Societ? Dantesca Italiana, Hoepli, Milano, 1958». (Прим. Й. Сефериса). В греческом тексте Й. Сефериса цитаты приводятся сначала в прозаическом переводе автора, затем в итальянском оригинале. В настоящем тексте цитаты из «Божественной Комедии» приводятся в переводе М. Лозинского]. Первое из этих обстоятельств то, что мне никогда не представился случай жить достаточно времени в Италии и выучить итальянский язык. Второе – то, что мне не нравились дантовские высказывания о местах, которые я знал лучше. У меня не было еще достаточно опыта, и я не знал, что ученик, даже самый преданный, может губительно отличаться чем-то от своего учителя.

Так, по собственному моему неразумию, я оказался лишен на многие годы знания великой поэзии, которая для нынешнего латинского мира то же, что для нас поэзия Гомера. Признаюсь в этом со скорбью, потому что после первого же моего знакомства с Данте я уже никогда больше не разлучался с ним. Это было, насколько помню, летом 1935 года на Пелионе: я встретил учителя, наставника в искусстве. Впрочем, у меня всегда была потребность учиться, как говорят у нас, потребность в ученичестве ремеслу. Я всегда радовался, если на темной дороге встречал кого-то более сведущего и более опытного, кто утвердил бы мои старания. Возможно, с другой стороны, это должно указывать, что в Греции мы страшно одиноки.

Как бы то ни было, факт, что человек, не знающий итальянского, но много раз читавший «Божественную Комедию» с помощью параллельных переводов, дерзает ныне говорить вам о Флорентийском поэте. Смягчающим обстоятельством здесь является то, что таковая дерзость присуща не только мне.

Тем не менее, поскольку я был вынужден ознакомиться с переводами Данте, мне хотелось бы представить вам для рассуждения и мысль о передаче по-гречески этой поэмы, к которой нужно приблизиться, насколько это возможно, и нам, поскольку это краеугольный камень познания людей – пожалуй, наиболее значительный от средневековья и далее.

В течение немногих лет нашей свободы много достойных людей пыталось переводить Данте. Некоторые перевели «Комедию» полностью, другие – только отдельные отрывки либо правильным одиннадцатисложным, либо другим стихом, как с рифмой, так и без рифмы. Результатом было то, что у нас, как мне кажется, появились стихотворные произведения, представляющие в большей степени переводчика, чем самого Данте. При этом требования метрики заставили переводчиков пожертвовать величайшим достоинством поэта – точностью. Если мы настаиваем на собственном стихотворчестве при переводе на греческий, то успеха можно достичь, когда мы имеем дело с небольшими стихотворениями, но когда речь идет об огромной поэме («Комедия» насчитывает более 14.000 строк), в которой каждое слово подчинено собственной определенной цели, приблизительное воспроизведение делает ее либо расплывчатой, либо непонятной. Стало быть, лучше следовать совету самого поэта, который он высказывает в «Пире» (I, 7, 14): «Итак, да будет известно каждому, что ни одно произведение, мусически связанное и подчиненное законам ритма, не может быть переложено со своего языка на другой без нарушения всей его сладости и гармонии».

А п