Венеция – это рыба. Новый путеводитель

Тициано Скарпа

Эксклюзивная классика (АСТ)

Венеция, воспетая поэтами, – один из самых посещаемых и знаменитых городов мира. Тициано Скарпа предлагает взглянуть на него с новой стороны.

Венеция – это рыба. Если присмотреться к ее контурам на географической карте, то она напоминает гигантскую камбалу, распластавшуюся на дне лагуны, или дораду, скользящую по волне.

Венеция – это черепаха. Ее каменный панцирь сделан из серого бута, которым выложены улицы.

Венеция – это место, где нужно выбросить карту и заблудиться.

Скарпа раскрывает городские секреты, известные только венецианцам, исконный язык Венеции, необходимый для того, чтобы лучше узнать город. Автор призывает читателя использовать все органы чувств: осязать, слышать, видеть, чувствовать город, разум должен уступить место чувствам, а именно сердцу, которому в Венеции уж точно не прикажешь.

В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Тициано Скарпа

Венеция – это рыба

Пароль – «Венеция», отзыв – «рыба»

Эта книга известного итальянского писателя Тициано Скарпы в оригинале имеет подзаголовок «новый путеводитель». Представьте себе новый путеводитель по Москве под названием «Москва – это пробка» (известно какая – нескончаемая). Или справочник по Парижу «И Париж – это пробка» (от шампанского). Разумеется, от путеводителя с таким названием ничего путного ждать не приходится. Заглянув в книгу на подъезде к Венеции, вы можете разве что сбиться с пути. Хотя бы потому, что единственный указанный в ней маршрут звучит так: «наугад». К тому же следовать этим маршрутом автор предлагает не столько нам самим, сколько отдельным частям нашего тела. Вот заголовки основных разделов книги: ступни, ноги, сердце, руки, лицо, уши, рот, нос, глаза, кожа. Метода не нова и проверена временем. Читаем у Павла Муратова в венецианском эпилоге «Образов Италии»: «Своей ногой ступал я однажды на камни Испанской лестницы, своим лицом чувствуя горячие веяния сирокко! Своей рукой срывал розы на склонах Монте Берико, в оградах палладианских вилл и своими пальцами ощущал тонкую пыль, осевшую на тяжелых гроздьях в виноградниках Поджибонси или Ашьяно!» С помощью такого природного инструментария мы начинаем осязать, слышать, видеть город, который бросил вызов природе самим фактом своего существования, да и вообще не особо с ней считается. Мы улавливаем ступнями молекулярный поскрип миллионов окаменевших стволов, вколоченных в дно лагуны и образовавших твердь там, где ее быть не должно. Слоняемся по лабиринту микроскопических долин и взгорий, пока ноги не нальются трахитом, которым выложены венецианские мостовые. Тогда мы отдаемся на произвол уличного варикоза или колыбельной качки водного трамвайчика, отказавшись от попыток понять Венецию умом. Ум уступает место чувствам, а именно сердцу, которому в Венеции уж точно не прикажешь. Доказательств тому сколько угодно: от частного романтического опыта бесчисленных и безымянных пар до среднестатистических откровений на тему «Легко ли влюбиться в Венеции?». Забавная подборка мнений, интервью, мемуаров и даже стихов по этому поводу представлена Скарпой-коллекционером и мистификатором в главе «Сердце».

Светлейшему граду в кои-то веки повезло с бытописателем из местных (Тициано Скарпа родился в Венеции в 1963 г.). Они, как водится, не очень горазды на всплески чувств к родным палестинам, тем более таким, как Венеция, вечно ускользающим и размноженным лагунной рябью. Здесь следует оговориться, вспомнив блистательную венецианскую триаду золотого восемнадцатого века: Гольдони, Вивальди и Казанову. Они запечатлели свой город в бессмертных творениях литературы, музыки и деятельной жизни, отразили его изначальный облик, голос и норов. Нельзя не упомянуть и о плеяде прославленных ведутистов Сеттеченто: Каналетто, Б. Беллотто, Ф. Гварди, Дж. Б. Тьеполо, П. Веронезе или о хроникере городской жизни П. Лонги, окрещенного Гольдони «кистью, ищущей правды». И все же именно зоркий глаз и сдержанность оценки великих пришлых от Гёте и Рёскина до Муратова и Бродского предлагают нам выверенную матрицу восприятия Венеции. На всякий случ