Чертог лисы

Александра Рудник

«Ты можешь отправить это в «Спам», даже не прочтя, но сей опрометчивый поступок лишит тебя самого главного приключения в жизни. Пафосно? Только в том случае, если ты в свои тридцать с «хвостиком» уже ничего не ждешь, кроме выхода на пенсию. Надеюсь, это не про тебя. И если я прав, то буду ждать тебя 13 апреля в СПб, а оттуда мы отправимся к Березовым Островам. Почему именно туда? Узнаешь, когда примешь важнейшее для себя решение – согласишься на поездку, чем кардинально изменишь свою жизнь».– Я уже все потеряла, так что, согласившись, я рискну разве что жизнью, – рассуждала вслух Лиза после прочтения странного письма.Терять действительно было нечего. Родителей давно нет, бабушка скончалась полгода назад. Личной жизни не было, по особым причинам, жила только работой…Если бы она знала, чем обернется безобидная экскурсия по Финскому заливу, то… все равно бы поехала, ведь именно там ей откроются многие тайны, одна из которых – какую роль в ее жизни играют рыжие лисицы?

Александра Рудник

Чертог лисы

Глава 1

1

На широкой кровати, в позе эмбриона, лежала девушка и смотрела в потолок. Он не был белым, цветным или украшенным узорами в стиле барокко. Зеркальный. Это стало, пожалуй, единственной блажью с момента приобретения жилья. В остальном же «двушка» на окраине города обладала уютным интерьером, была обставлена со вкусом, без вычурных дизайнерских идей, будь то позолоченный унитаз или кровать в виде огромного бархатного сердца.

Еще в юности у хозяйки квартиры появилась необычная мечта: засыпа?ть и просыпаться на плече любимого человека, непременно отражаясь в зеркальном потолке. Когда мастера его устанавливали, эта идея казалась просто гениальной, не имеющей аналогов в мире, и девушка дождаться не могла, когда же работа будет закончена. Первую неделю она наслаждалась воплощением давней мечты, но уже на исходе месяца собственное отражение по утрам начало раздражать, и желание разбить блестящую поверхность вдребезги становилось едва сдерживаемым.

Сегодняшнее утро едва уловимо отличалось от предыдущих. Привычное рассветное негодование сменилось чем-то иным. Непонятным, непривычным, новым. Для осознания и принятия реальности понадобилось не меньше двух часов, проведенных в смятой постели. И вот он, вердикт, вынесенный после вязкого, как битум, самокопания: зеркала? есть, а любимого мужчины – нет… Вот уже полгода…

Нет, расставание с Игорем не было окрашено в черные краски непоправимой трагедии. Все оказалось до безобразия банально: без смертельной болезни, летящей на полном ходу машины или шальной пули в бандитской перестрелке. Скорее, как в набившем оскому несмешном анекдоте: «Возвращается как-то жена из командировки на день раньше».

В тот вечер она действительно вернулась на сутки раньше из поездки, в которой провела почти две недели. Девушка работала спецкором на региональном канале, и по праву считалась местной знаменитостью. Зрители любили ее необычные, часто снятые на злобу дня, новостные репортажи и, в особенности, журналистские расследования. В погоне не за дешевой сенсацией, но за правдой и разоблачениями, она часто отлучалась в командировки.

– Тебе таки когда-нибудь всенепременно проломают голову за твое правдолюбие! – временами сетовал главред, когда привезенный «трофей» оказывался особенно ценен.

– Не волнуйтесь, Давид Моисеевич, не проломают, или я зря два года Муай Тай[1] занимаюсь? – деловито сказала девушка, и, в подтверждение своих слов, взмахом ноги в воздухе очертила знак бесконечности.

– Девочка моя, шо я тебе имею сказать… – Улыбнулся в седую бороду старый одессит. – Завязала бы ты свои аристократические замашки на морской узел и нашла-таки уже, наконец, мужика.

– Моисеич, как вы можете предлагать подобные непристойности, зная, что я давно замужем?

– Я тебя умоляю, дорогуша, не смеши мои седые, хм, пейсы! Позволь узнать кто же тот несчастный, на кого таки обрушилось цунами радости стать твоим избранником? – подыграл сотруднице редактор.

– Ваш канал, конечно! Вам ли не знать, Давид Моисеевич, что я давно повенчана с его величеством Репортажем! Француз с английскими