Бывший папа. Любовь не лечится

Вероника Лесневская

– Доктор Богданов, у нас сложная пациентка. Направлена к нам на реабилитацию после ДТП.– Была за рулем?– Нет, пьяный водитель не справился с управлением и въехал в остановку, где стояла она с ребенком. Малышу нет и полугода. Не пострадал – она успела оттолкнуть коляску и приняла удар на себя. А сейчас требует отпустить ее домой, к сыну.– Настоящая мать… Отпустим, когда сама пойдет. И не таких упрямых на ноги ставили, – останавливаюсь у палаты. – Как зовут?– Надежда Богданова, однофамилица ваша.Невозможно. Только не она! Но…На больничной койке – моя бывшая жена, с которой мы развелись год назад.Вздрагивает. Узнала. И я не забыл.– Сколько месяцев ребенку? – спрашиваю не то, чем должен интересоваться врач.Читаю ответ в ее наполненных слезами глазах.Скажи, милая, за что?*ДОБАВЬТЕ/ОТЛОЖИТЕ КНИГУ СЕБЕ НА САЙТЕ И ЧИТАЙТЕ БЕСПЛАТНЫЕ ГЛАВЫ

Вероника Лесневская

Бывший папа. Любовь не лечится

Пролог

Назар

– Уверена, что развод – единственный выход?

Протягиваю бывшей жене свидетельство о расторжении брака, но лишь сильнее сжимаю пальцы, когда она берет его с другой стороны. Ее аккуратные, круглые ногти без маникюра впиваются в уголок с печатью.

Не отпускаю. Это последняя связь, что осталась между нами. Проклятая бумага натягивается, противно хрустит.

– Все уже решено, Назар, – читаю по губам, потому что сиплого голоса совсем не различить. Приходится по памяти воспроизводить нежные, переливчатые нотки и «слушать» их в своем воображении. В реальности я и этого недостоин больше. – Нас развели сегодня, – снова беззвучно, но бьет наотмашь.

– Нет ничего необратимого, кроме смерти, Надя, – чеканю, сохраняя с ней зрительный контакт. Цепляюсь за любую нить, соединяющую нас, даже эфемерную. Сам себя обманываю.

– Кроме смерти, – обреченно шевелит обескровленными губами.

Поздно понимаю, как жестко ошибся. Полоснул по больному.

Под нашими ногами разверзается пропасть, а я подливаю в нее кипящего масла своими неосторожными фразами.

Небесные глаза стекленеют и наполняются слезами, мокрые длинные ресницы медленно опускаются, по бледным щекам стекают прозрачные капли.

Надя вся как оголенный нерв. Не только сегодня, а на протяжении последнего года, худшего в нашей семейной жизни. Если ад существует, то он разбил лагерь под крышей этого дома.

– Прости.

Отдаю документ, в сердцах чуть не надорвав его. Черт, это всего лишь бумажка! Не причина, а следствие. Не очаг болезни, а метастазы. Посмертный заключительный диагноз.

Наш брак не выжил. Еще тогда… Год назад.

Вместе с НЕЙ…

Вскидываю руку к лицу. Грубо массирую пальцами переносицу, пытаясь унять головную боль. Нервы сдают.

Когда открываю глаза, ревниво цепляюсь взглядом за обручальное кольцо, которое Надя дрожащей рукой стягивает с безымянного пальца. Оставляет на столе.

Вот и все. Точка.

– Надя, – не выдержав, хватаю ее за тонкое запястье, дергаю на себя.

Припечатываю хрупкое, исхудавшее тело к груди, обнимаю крепко, как в последний раз, провожу ладонью от поясницы вверх к лопаткам. Зарываюсь пальцами в шелковистые, пшеничные волосы, струящиеся водопадом по плечам, сгребаю копну в кулак. Шумно вбираю носом тонкий, сладковатый запах ее кожи, настоящий, без примесей духов. Дурманит похлеще алкоголя, усыпляя здравый смысл и обнажая чувства.

Еще раз произношу ее имя, с болезненным надрывом и бессильной злостью, и осекаюсь. Замираю, сковав больше не свою женщину в капкане рук.

Молча касаюсь губами холодного лба. Все слова уже сказаны, мосты сожжены. Мы стоим на пепелище нашей семьи, которую так и не успели достроить.

– Мы уже «попрощались», хватит, – Надя выкручивается из объятий и отворачивается, слизывая слезы с губ.

Намекает на наш секс, если то, что между нами произошло на днях, можно так назвать.

Срыв в пустоту. Безумие на грани апокалипсиса. Когда мир вокруг рушится и надо взять от последних секунд жизни по максимуму. Адреналин зашкаливает, мозг отключается, а после… откат. Разочарование и вина в ее глазах.

Оказывается, что мы все еще живы – и надо идти дальше. Врозь. Каждый своей дорогой.

– Может, нам просто нужно больше