Черные зубы

Кассандра Хоу

New Horror

Филлип, Талия, Фаиз, Лин и Кошка приезжают в старинный японский особняк. Ночёвка здесь – это подарок Филлипа жениху и невесте, Фаизу и Талии. Девушка всегда мечтала обручиться в каком-нибудь жутком месте. К счастью, и страшная легенда у дома имеется. Как раз про невесту. Погребённую заживо, вечно одинокую и страдающую без жениха. И она ждала гостей, так долго ждала…

Ужас, окутанный туманом японской мифологии.

Кассандра Хоу

Черные зубы

Моей настоящей Мышке.

Мы выбрались

© Андреева С., вступительная статья, 2023

© 2021 by Zoe Khaw Joo Ee

© Мельникова М. М., перевод на русский язык, 2023

© Издание, оформление. ООО Группа Компаний "РИПОЛ классик", 2024

Глава 1

– Откуда у тебя, поганца, столько бабла?

Я разглядывала старинную переднюю – деревянный потолок нависал над нашими головами, словно купол. История была запечатлена в каждом изгибе, в каждом квадратном дюйме хэйанского[1 - Хэйан – в истории Японии период с 794 по 1185 год. – Здесь и далее прим. пер.] особняка, ее присутствие ощущалось даже в густоте царящего здесь сумрака. Казалось святотатством смотреть на дом вот так: без надзора служителей, когда никто не говорит: «Руками ничего не трогайте!» и «Аккуратно, это здание было древним, еще когда для него и слова подходящего не придумали».

Тот факт, что Филлип мог позволить себе оплатить надругательство над домом – просто выложить деньги и решить вопрос – без каких-либо угрызений совести, только лишний раз демонстрировал, к сколь разным мирам мы принадлежим.

Филлип пожал плечами, его губы расплылись в улыбке, беззаботной, как вся его жизнь.

– Я… слушай, это свадебный подарок. Свадебным подаркам полагается быть выпендрежными.

– Выпендреж – это подарить жениху и невесте одинаковые часы «Ролекс». Выпендреж… – я сделала паузу для пущего эффекта, – это медовый месяц на Гавайях. А это… это за гранью разумного, чувак. Ты всех нас привез нас в Японию. Первым классом. А потом арендовал этот гребаный императорский дворец или как его…

– Это не дворец! Это просто особняк. И, строго говоря, я его не арендовал. Я только добыл нам разрешение провести здесь пару дней.

– Ну-ну. Можно подумать, это как-то снижает градус идиотизма.

– Тс… Стой-стой-стой. Притормози. Я понял, понял. – Филлип опустил чемоданы на пол и со сконфуженным видом потер ладонью затылок. Университетская спортивная куртка до сих пор идеально сидела на его широких плечах квотербека, взблескивала желтым и синим там, где на нее падало солнце. Фамилия Филлипа сияла в лучах заката, являя собой образец доблести и стильного дизайна. Идеальный мальчик-картинка – все вожделели его, точно порочного удовольствия. – Слушай, серьезно. Ничего такого тут нет.

– Ага, ничего такого для долбанутого миллиардера.

– Ко-о-о-ошка.

Вы когда-нибудь ныряли «бомбочкой» в холодное озеро? Шок от давнего воспоминания дает похожие ощущения, каждый нейрон в твоем теле поет восторженную осанну: «А вот и мы! Ты нас забыла, но мы тебя – нет».

Лишь один человек так произносил мое имя.

– Лин приедет? – Я провела языком по краю зубов.

– Ничего не могу сказать.

Однако улыбка у Филлипа стала такой масляной, что хоть на хлеб мажь. Я старалась не показать своего смятения, сохранить лицо спокойным, но в голове бешено завертелся калейдоскоп непрошеных чувств. С Лином я не разговаривала с тех пор, как слегла в больницу со смертельной тоской, чудовищным внутренним опустошением, которое не под силу было смягчить сну, которое не могло излечить ничего, кроме туго затянутой петли. Шесть дней спустя врачи отпустили меня домой с полными карманами таблеток, рецептов и брошюр, пропагандирующих здоровый образ жизни. Шесть месяцев я прожила затворницей, посвятив себя самосовершенствованию, университету и изучению японской литературы, которую я временно отложила в стол – в прямом и переносном смысле.

Когда я вернулась в общество, оказалось, что там готовятся к свадьбе и что жизнь так аккуратно заполнила ранее занимаемое мной пространство, будто меня вовсе никогда и не было.

Глухо хлопнула дверь, мы вздрогнули и повернулись на звук, точно шестерни механизма. Вс