Царь-монах. Государи и самозванцы на русском престоле

Дмитрий Михайлович Абрамов

Марина Дмитриевна Ковалёва

Книга освещает череду трагических и переломных в судьбе России событий, связанных со Смутным временем двух первых десятилетии XVII века. Начало книги положено событиями после кровавого переворота мая 1606 года и убийства легитимного государя Димитрия, а также прихода к власти Василия Шуйского. Авторами раскрыты попытки захвата российского престола самозванцами, показаны последствия политического крушения государственности, разрушения оборонительной рубежной системы и связанных с ними вторжений крымско-татарских, польско-литовских и шведских войск. Также рассказано о приходе к власти новой российской династии – Романовых, связавшей судьбу России с эпохой восстановления после Смуты, с эпохой Нового времени.

Издание основано на архивных материалах, поднятых ещё на рубеже XIX – XX веков из неисследованных «катакомб» и библиотек монастырских и ведомственных архивов, «открытых» и введённых в научное использование трудами графа С.Д. Шереметева. Именно эти материалы и документы приоткрывают завесу над тайнами и загадками Смутного времени.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Дмитрий Абрамов, Марина Ковалёва

Царь-монах. Государи и самозванцы на русском престоле

В авторской редакции

Художник Е.В. Максименкова

© Д. Абрамов, М. Ковалёва, 2023

© ООО «Издательство Родина», 2023

Глава 1

Месть за цареубийство

(май 1606 – начало 1607 года)

Свирепствовала Смута на распутье.

Со всех сторон к Москве войска сошлись,

В Москве ж, спалённой, из кровавой мути

Два образа над смутой вознеслись:

Монарх в клобуке мниха!

Потаенно,

он без венца царю уподоблен.

Другой же – мних во всём.

Но сокровенно

В Москве царём соборно наречен.

Стоял тёплый май 1606 года. Митрополит Ростовский Филарет (Феодор Никитич Романов-Юрьев) приехал на своё родовое подворье на Варварке-улице в Китай-городе после встречи с государем Василием (Шуйским). Заново отстроенные терем и клети встретили его запахом свежих отструганных досок и ошкуренных брёвен. Маститый, рослый и крепкий владыка Филарет статью своей скорее напоминал доброго воина-воеводу, привыкшего держать шестопёр или саблю, а не митрополичий посох. Во всяком случае, воинские доспехи пошли бы ему к лицу не меньше, чем митрополичья ряса. Выйдя из возка, он распрямил стан, огладил русые усы и бороду осмотрелся, оборотившись на кресты Знаменского монастыря, сотворил крестное знамение, и шагами молодого и сильного человека поднялся на гульбище, ведущее в большую гостевую палату. Войдя туда, вновь перекрестился на образа и в тяжком раздумье сел у стола. Он ждал брата Ивана. За ним уже было послано.

Было о чём поразмыслить и что вспомнить перед очередным поворотом судьбы. Он вспоминал, как в правление покойного царя Бориса на весь их род Романовых-Юрьевых обрушилась царская опала. Годунов тогда устроил неправедный суд над Романовыми и всех отправил в ссылку. Его же насильно постриг в монахи и удалил в скит на берег Студёного моря. Тогда казалось, что жизнь потеряла смысл, но он лелеял надежду и не падал духом. Уже через несколько месяцев после суда осторожный и расчётливый царь Борис, опасливо распорядился смягчить условия заключения опальных. Он вернул из ссылки Ивана Никитича и нарядил следствие по поводу жестокого обращения приставов с больным Василием Никитичем. Смягчены были условия ссылки для Михаила Никитича. Детям и бывшей супруге Филарета (Фёдора Никитича), а также вдове умершего в ссылке Александра Никитича царь разрешил покинуть ссылку на Белозере и уехать в вотчину в Костромском уезде. Родня Романовых – князь Иван Черкасский и князья Сицкие получили полное прощение и вернулись на службу. Его же – Филарета, Годунов велел держать в Антониевом-Сийском монастыре так, чтобы ему ни в чём «не было нужи». С тех пор прошло почти шесть лет.

Молодой царь Димитрий Иоаннович, да упасёт Господь за добрые дела и мученическую кончину его в Царствие Своем, вновь приблизил Романовых ко двору. А его, Филарета, милостию своею, заступничеством, и настоянием пред цер