Смута. Письма самозванки

Владислав Клевакин

Новый исторический роман

Начало VII века. Смутное время в Московском государстве в самом разгаре. Династия Рюриковичей пресеклась, а Лжедмитрий I, супруг Марины Мнишек, бесславно умерщвлен и растерзан толпой прямо на площади у дворца. Вместе с его гибелью рухнули и все надежды на счастливую и безбедную жизнь русской царицы. Однако судьба приводит ее в Тушинский лагерь, где вместе со своими сторонниками Лжедмитрий II строит планы по захвату престола. Признает ли Марина Юрьевна нового царя или отречется от него как от самозванца? Уцелеет ли гордая полячка в пламени русской смуты, которая никого не щадит?

Владислав Михайлович Клевакин

Смута. Письма самозванки

© Владислав Клевакин, 2024

© ООО «Издательство АСТ», 2024

Царица Московская

Москва. Тушино. Лагерь Лжедимитрия II

– Открывай, ирод!

Всадник в черном плаще несколько раз ударил саблей по кривым доскам ворот. Крытая карета за спиной всадника, натужно скрипя колесами, остановилась.

– Поторапливайся, сучий сын! – продолжил он изливать свою накопившуюся за долгую дорогу злость. – Не видишь, русская царица к мужу своему пожаловала.

Часовой, продрав сонные глаза, устремился к закрытым воротам.

– Царица! – сквозь зубы процедил часовой. – Много вас тут всяких царей да цариц ездит.

Запоры деревянных косых ворот заскрипели, словно сверчки на летнем лугу. Часовой медленно распахнул ворота и, молча склонив голову, что-то невнятно пробурчал.

Всадник в черном плаще услышал слова часового, но предпочел промолчать и не поднимать шум в лагере. Он тихо проехал вовнутрь, вслед за ним, скрипя колесами, проковыляла и черная крытая карета.

– Царица русская, – тихо пробормотал часовой. – Знамо мы, какая она русская царица. Подстилка польская. Самозванка.

Часовой запер обратно ворота и, понурив ощипанную, словно курица, голову, побрел обратно в избу.

В лагере Лжедмитрия II в Тушино вновь воцарилась мертвая тишина.

Марина сошла с кареты.

– Почему меня никто не встречает? – недовольно пробурчала она.

– Так спят все! – пробубнил чубатый казак у самой большой избы.

Хоромы нового царя, несмотря на то что были самыми большими в сельце Тушино, срублены были криво. Крыша была застелена почерневшей кривой сучковатой доской. Крыльцо было грубо сколочено из таких же кривых досок, к тому же скрипящих, как будто и не крыльцо это, а обыкновенный смычок. Над порогом двери висел орленый герб, кем-то небрежно вырезанный на обыкновенной сучковатой доске.

Мнишек подняла голову вверх. Небо над лагерем в Тушино в эту ночь было таким бездонным и черным, что Марине казалось, эти маленькие сверкающие огоньки звезд заглядывают ей в само сердце и душу.

Что она обрела здесь, в чужой и варварской стране, покинув отчий дом в Сандомирском воеводстве?

Первый муж, царь Дмитрий, был бесславно умерщвлен и растерзан толпой московитов прямо на площади у дворца. Вместе с ним рухнули и все ее надежды на счастливую безбедную жизнь русской царицы.

Со вторым Дмитрием была полная неизвестность. Гетман Ян Сапега задумал с ее помощью узаконить власть второго самозванца Димитрия. Только пойдет ли за ним народ, или же расправится, как и с первым Димитрием.

Ничего, может, хоть с этим самозванцем Бог будет милостив к ней.

– Где государь? – сухо бросила она казаку, откидывая капюшон плаща.

– Туточки он, – буркнул в ответ казак. – Почивать изволит.

– А вы, стало быть, царица наша Марина Юрьевна? – брякнул казак, отвешивая поклон.

Марина презрительно посмотрела на казака.

– Стало быть! – процедила она.

Мнишек открыла дверь. В горнице царил полумрак. На большом деревянном столе виднелись следы вчерашней попойки. Стаканы и тарелки были скиданы в одну кучу, на полу валялись пустые бутылки.

Даже некоторые образа были перевернуты и раскиданы по избе.

Царская постель – огромная деревянная кровать – была вся взбита и перевернута. Царя Дмитрия в постели не было.

Марина тяжело выдохнула и перекрестилась. Знакомство с новым мужем начиналось совсем не так, как она представляла. Она прекрасно осознавала, что все эти новые цари по факту оказывались обычной пьянью.

– Эй, служи