Горький вкус родных рябинок

Арина Бугровская

Когда половина жизненной дороги уже пройдена, Аришка останавливается, чтобы перевести дыхание, и оглядывается назад.Детство. Советское, деревенское. Кажется, что счастливое и беззаботное. Но это – поверхностное впечатление, и оно не совсем верное. Зачастую дети предоставлены сами себе, а взрослые заняты своими важными делами. «Целы будут» – машут легкомысленно рукой занятые, но весёлые мамы. А дети и не всегда оказываются «целы».Но рядом с Аришкой брат. Они вместе преодолели все трудности, но и забавных приключений было немало. Советские люди. Добрые, отзывчивые, справедливые, готовы всегда прийти на помощь. Так? Да, и так часто бывало. И по-другому. Аришка-подросток оказалась в трудной ситуации. И окружающие не прочь утопить её в грязи, в которую она, споткнувшись, упала. Но и выбраться ей тоже помогли люди.Взрослой Аришке тоже досталось немало. И, по привычке, она опять рассчитывает прежде всего на себя. И снова напрасно. Ведь мир, как говорится, не без добрых людей.

Арина Бугровская

Горький вкус родных рябинок

Один мудрый человек, его звали Герберт Уэллс, сказал, что каждый может написать книгу, и эта книга будет рассказывать о его жизни.

Ну что же, посмотрим, получится ли у меня. И ещё вопрос, а будет ли она интересной? Насколько мне известно, тут уж Герберт ничего не обещал. Что ж, придётся рискнуть, а вдруг будет?

Но прежде, чем начать, надо определиться, насколько она будет откровенной. Однозначно, она должна быть откровенной. Но тут же возникает этическая проблема. Про себя-то я могу писать всё, что вздумается, а другие тут причём? Никто согласия не давал, чтобы их жизненные фрагменты я выставляла на всеобщий просмотр. Думаю, единственный выход, писать под псевдонимом, имена частично изменить и никому не признаваться в своём авторстве. Это, конечно, если книга будет иметь успех. Нескромно, самонадеянно, но «плох тот солдат, который не мечтает стать генералом».

А если вдруг кто-то когда-то меня раскусит и поймёт, что в книге описаны мои родные, знакомые, друзья и недруги, и спросит, правда ли то, о чём я написала, я улыбнусь и скажу: «Ну, конечно же, нет. Где-то что-то основано на реальности, но и своему воображению я дала разгуляться».

Тем более, что воображению в любом случае надо дать волю, ведь не настолько же моя память хороша, чтобы вспомнить всё.

1

Спать ложились рано, экономили электричество. Бабушкина пенсия – всего 48 рублей. Это её ещё, спасибо, недавно удвоили. При таком малом бюджете приходилось пореже ходить в магазин. Но бабушка, не привыкшая к тратам, нередко и эту сумму умудрялась не всю израсходовать, но на «чёрный день» не откладывала, а старалась кому-нибудь остаточек отдать. «Бери, бери, тебе нужнее. Куда мне? Вон, новую пензию уж почтальонша скоро принесёт».

Но свет тратить напрасно, без особой надобности, не следовало. Поэтому, как только управлялись с делами, лезли на печь. Ступеньки лесенкой, нижняя – самая широкая, На ней и посидеть можно, вместо стульчика. Дети, бывало, за вечер не один раз лазили вверх-вниз. И улягутся уж, бабушку поджидаючи и попутно рассматривая на потолке и стенах разные пятнышки – картинки. Потом игры затеют. Бабушка кричит:

– Тише, вы, печку провалите!

«Печку провалим! – и смешно, и немного страшно, – полетим с кирпичами прям в котлы!» Но смех, смехом, а нельзя печку проваливать. Как без печки?

Наконец, бабушка выключила свет. Дети поспешно отодвигаются друг от друга.

Аришка с Андреем, всё делившие между собой только пополам, давно уж разделили и бабушку. Лечь она должна между ними. Тонкими пальчиками наощупь проверили лицо. Бабушка «смотреть» должна вверх, потому что, если она наклонит голову в сторону к одному из внуков, получится, что от другого отвернётся, а это уже неправильно. Разобрали каждый себе по бабушкиной руке и притихли.

– Ну, чаво вам рассказать?

– Что-нибудь.

Диапазон тем неширок, но не беда, можно слушать одно и то же.

Вот, например, сказка про воров, которые утянули поросёнка. Она настолько бабушке наскучила, что рассказывая её, она редко оставалась в бодрствовании. И внукам приходил