Назад к книге «Волшебный пряник Бефаны» [Паола Миллер]

Волшебный пряник Бефаны

Паола Миллер

История о том, что произойдет, если прекрасная волшебница влюбится на Рождество. Продолжение сказки "Секрет Бефаны"

Паола Миллер

Волшебный пряник Бефаны

Э

то был, кажется, девяносто пятый рецепт. Или девяносто шестой. Бефана за всю жизнь не перепробовала столько рецептов рождественских пряников, сколько за этот год. Но ей нужен был особенный, и она его искала. В прошлую рождественскую ночь Бефана встретила молодого человека. Точнее, он поймал ее за работой. И она – вот злополучная звезда! – улетела от него в дымоход! То ли испугалась, то ли потому, что всегда так делала. Она должна была так поступить, она же волшебница, которая тайно приносит подарки на Рождество. Никто не должен ее видеть.

Но ведь он увидел. И держал ее за руки. И…

Бефана весь год берегла то чувство, когда она на секунду, на секундочку, заглянула тому юноше в глаза. Может, это была не секунда, а вечность. И в эту вечность случилось волшебство, перед которым Бефана оказалась бессильна. Это была любовь. Сколько раз она видела ее, подлетая к окнам. Все изменилось у людей – повозки, светильники, книги, одежда. А любовь осталась такой же, как была 2000 лет назад.

Как теперь быть? Как ей к нему вернуться?

Будь Бефана современной девушкой, она бы поступила просто: разыскала бы молодого человека в социальных сетях, посмотрела бы на чепуху, которую он выкладывает в интернет – ведь в социальных сетях все выкладывают чепуху! – и сердце ее остыло бы. Но у Бефаны не было интернета, и она знала о юноше только то, что увидела в его глазах. И когда она вспоминала об этом, сердце билось часто и щеки краснели. Если бы современные девушки чаще смотрели в глаза, а не в интернет, у них тоже чаще билось бы сердце!

Она была бы рада подхватить платье и полететь к тому дому весной или летом. Она набиралась смелости сделать это в мае, когда цветут цветы, и в июле, когда жаркой ночью никому не спится. Но не вспомнила, где тот дымоход! Только в Рождество, летая надо всей планетой, она находила путь к каждому дому. Может быть, метла знала? Бефана посмотрела в угол. Старая швабра стояла, как солдат, по стойке смирно, не подозревая, что творится у Бефаны на душе. Как ей узнать, что чувствует он?

Бефана мяла тугое пряничное тесто, а сердце ее колотилось неистово.

Идея пришла в голову легко. Любовь ее и приведет! Пряники она пекла всегда. Чего она только в них не добавляла! А теперь она испечет особенный. Не приворотный пряник, нет! Но если искренне добавить в пряник любовь… это ведь не приворотное зелье. Она сама не может сказать о своих чувствах. Но пряник сможет. Он найдет к нему дорогу, он расскажет ему о ее любви, он решит все проблемы!

Любовь разгоралась в ней с каждым днем все сильнее. А какая она, любовь Бефаны? Нежна она, как мука, или как орех, крепка? Или любовь, как сладкий изюм? Или мед?

Давным-давно, когда она была еще маленькой, пряники делали из меда, муки и душистых трав. В ее детстве в пряники добавляли лаванду. Любовь не похожа на лаванду!

Бефана собрала большой пучок полыни и бросила в очаг. Когда-то давно полынной золой пряники делали мягкими. Нет! Бефана не хочет, чтобы любовь отдавала горечью, пусть даже так и бывает иногда.

В праздничные пряники намешивают всего и побольше. Они на вкус, как музыка на ярмарке: каждая лавка поет свое, ничего не понятно, но весело, и все счастливы. Но когда хочешь сказать о чем-то важном, не будешь кричать, как на рождественском базаре.

А что она хочет сказать? Бефана все искала слова и не находила. Она хотела бы вложить в пряник душу. Апельсиновая цедра? Пожалуй. Ведь Бефана и апельсины неразделимы. Ох, до чего трудно сказать о себе! Вот уже и осень с чемоданом топчется у порога, не желая встречаться с холодной зимой, а она все ищет рецепт волшебного пряника.

Бефана вздохнула, раскрывая очередной мешочек сахара. Ничего не поделаешь, придется ей ждать. Уже скоро наступит зима, пролетит декабрь, как один вдох холодного воздуха, а в Рождество она увидит его, и тогда…

А что тогда? Что произойдет? Бефана не могла сказать. Сердечко ее сладко томилось надеждой, что возможно он тоже