Гарем. Реальная жизнь Хюррем
Колин Фалконер
Классика исторической литературы. Лучшее
«Гарем. Реальная жизнь Хюррем» Колина Фалконера – это захватывающая история о предательстве, мести и убийствах, охватывающая четыре десятилетия. От средневековой Венеции до невольничьих рынков Алжира, от гор Персии до дворца Топкапы в Стамбуле. Сулейман Великолепный, величайший султан Османской империи, должен защитить свое наследие любой ценой. На полях сражений и за воротами запретного дворца его сыновья и визири оказываются втянутыми в смертельную интригу за абсолютную власть. Наложницы соревнуются за его благосклонность, чего бы это им ни стоило. Одна из них – Хюррем. Она знает, что есть только один выход из золотой тюрьмы султана: привлечь его внимание и родить ему ребенка. В Венеции Аббас – импульсивный и упрямый сын городского военачальника. Он пускается в безрассудное романтическое приключение с ужасающими и невообразимыми последствиями. Ирония судьбы сводит Аббаса и Хюррем в византийском мире османского двора. Их интриги угрожают будущему османского престола, и если их разоблачат, им обоим грозит ужасная смерть.
Колин Фалконер
Гарем. Реальная жизнь Хюррем
© Colin Falconer, 1993
© Г.И. Агафонов, перевод, 2022
© ООО «Издательство АСТ», 2023
Часть 1
Паутина
«Вход в цесарский дворец опутан паутиной»
из Саади
Глава 1
Стамбул, 1522 г.
Когда в гареме Старого дворца появлялась новая юная рабыня, ее незамедлительно начинали обучать азам османского языка, принятого при дворе, и основам учения Корана. А также препоручали одной из распорядительниц гарема для подготовки к исполнению конкретных обязанностей.
Хюррем в наставницы досталась кяхья, хозяйка Шелковой комнаты, желчная черкешенка с лицом цвета дубленой кожи. Старуха все цеплялась за воспоминание о своей единственной бесплодной ночи с султаном Баязидом, дедом нынешнего султана Сулеймана. С тех пор она коротала свои дни в гареме в роли главной портнихи, затерявшись среди гор парчи, дамаска и атласа, – но, по кротости нрава, не роптала.
Пальцы у Хюррем были ловкие, глаз – меткий, и носовые платки с ее вышивками снискали дошедшие и до нее похвалы самой валиде-султан, то есть матери султана. Работала она, тихо напевая, над вышивкой золотой и серебряной нитью по отрезу зеленого атласа из Дибы затейливого орнамента из листьев и цветов. Напев же этот девушка в детстве переняла у отца; это была татарская песня о степных просторах и северном ветре.
Вот и не услышала она, как сзади подкралась тихо вошедшая в комнату кяхья, а очнулась сразу от жгучей и звонкой оплеухи. В шоке отпрянув и выронив иголку, Хюррем замахнулась, чтобы дать сдачи…
Глаза кяхьи недобро блеснули:
– Ну давай, бей меня! Капы-ага тебе живо устроит бастинандо!
Хюррем опустила руку.
– И не петь мне тут, сколько раз тебе говорила! Это же гарем, и здесь всегда стоит полная тишина.
– Мне нравится петь…
– Тут имеет значение только то, что нравится повелителю нашему.
– Но его же здесь и близко нет сейчас. Можно хоть из пушки во дворе палить, и он об этом даже не прознает.
– Дерзкая проказница! – с этими словами кяхья влепила подопечной еще одну пощечину, но на этот раз Хюррем была к ней внутренне готова. Правда, удар оставил пунцовый след на ее щеке.
Затем старуха подобрала платок и принялась высматривать изъяны в вышивке. Не обнаружив ни единого, она брезгливо бросила его обратно на лавку и приказала:
– Возвращайся к работе.
Светелку для вышивания Хюррем делила на двоих с вороно?й масти еврейской девушкой. Куплена она была на невольничьем рынке в Александрии, и кяхья по этому случаю к ней иначе нежели по кличке «базарное мясо» не обращалась. На самом деле звали ее Мейлисса, и теперь Хюррем внимательно, хотя и краем глаза, наблюдала за тем, как та склонилась над собственной вышивкой, тщетно пытаясь затаиться и прикинуться невидимой за сорочками и чадрами, сложенными на столе перед нею. Но слишком уж заманчивую цель она собою являла для кяхьи в ее нынешнем настроении.
– Дай-ка посмотрю, – сказала кяхья и выхватила работу из рук Мелиссы. – Гляди сюда: лучшая парча из Бурсы, а ты ее испортила! – Размаш
ЛитРес