Все возвращается

Лев Кирищян

Время читать! (Время)

Лев Кирищян всматривается в прожитые годы с внимательностью ученого-аналитика, который всю жизнь занимается точными науками, а описывает прожитое с мастерством гуманитария, умеющего заглянуть в души своих героев. Книга рассказов «Все возвращается» объединяет несколько периодов прошлой жизни автора, чье детство прошло в Грузии, а зрелые годы в России и Канаде. «Уроки деда» – цикл воспоминаний о детстве. «Горные рассказы» – о незабываемом Кавказе. «Подсказка», «Ножницы», «Портрет», «Дезертир» – психологические этюды о житейских ситуациях, каждый из которых может быть, кажется, развернут в повесть или роман. Дядя Гурген, герой рассказа «Портрет», произносит важные слова: «Для того чтобы писать картины, обязательно нужен свет. Только мне всегда казалось, что его источник должен находиться внутри художника, а не вне его». То же и с писательством: одних впечатлений мало, нужно, чтобы их освещали человечность и милосердие. У Льва Кирищяна их в достатке.

Лев Кирищян

Все возвращается. Книга рассказов

Дорогим мне людям, воспитавшим мою душу и характер, покинувшим этот мир, но оставившим неизгладимый след в моем сердце на всю жизнь, посвящается эта книга.

Моему деду – Левону Григорьевичу Баяхчеву

Моей бабушке – Нине Николаевне Тер-Степанянц (Баяхчевой)

Моей маме – Маргарите Львовне Баяхчевой

Моему отцу – Григорию Артемовичу Кирищяну

В оформлении использована картина Григория Кирищяна «Возвращение»

Оформление

Валерий Калныньш

© Л. Кирищян, 2023

© «Время», 2023

От автора

Дорогие друзья!

Эта книга – сборник рассказов, написанных за последние два с половиной десятилетия в эмиграции, в Канаде. Но рассказы эти не о Канаде или Северной Америке. Нет! Они о нас с вами – о людях, рожденных в СССР.

Нам довелось пережить несколько исторических эпох, полных кардинальных политических и экономических изменений и прямо связанных с ними социальных потрясений. Многие – к сожалению, слишком многие – пережили за это время ужасы гражданских войн, трагедию потери близких и дорогих людей, тяжесть разлуки и эмиграции…

Тому, кто перенес все это за столь короткий отрезок времени, трудно понять суть строк из стихотворения Тютчева «Цицерон»: «Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые. Его призвали всеблагие как собеседника на пир». В чем же выражается это «блаженство»? Возможно, под блаженством здесь понимаются не радости земные, но испытания, которые проверяют на прочность души человеческие и являются самым сильным стимулом для размышлений о целях и путях человека в мире людей. Ведь именно в трудные времена механизм работы «жерновов Судьбы» становится не просто виден, но очевиден. Может быть, таким образом «всеблагие» и беседуют с теми, кого они сочли достойными приглашения на очередной пир роковых времен?

И вот после подобного «пира» наступает момент, когда человек более не может нести в себе груз накопленных наблюдений и возникших на их основе мыслей. Тогда перед ним и оказываются лист бумаги и перо… Нет, не компьютер с клавиатурой, интернетом и прочими техническими чудесами, а именно бумага и перо. Ведь человек начинает писать исключительно для себя, стремясь изложить на бумаге свои мысли и потом их прочитать и переписать много раз. Наверное, потому в течение столетий люди доверяли свои мысли и чувства прежде всего бумаге. Так родилась и эта книга… Она родилась из рукописи.

Все началось на другом континенте, на противоположной стороне Земли. Я сам удивлялся: почему потребность в письменном изложении собственных наблюдений и мыслей возникла у меня именно в эмиграции? Но теперь мне кажется, что для более полного и объемного мировосприятия требовалась бинокулярность – взгляд из двух точек, взгляд из двух столь не похожих друг на друга социумов. Мне вспомнились строки из «Письма к женщине» Есенина:

Лицом к лицу

Лица не увидать.

Большое видится на расстоянье.

Когда кипит морская гладь,

Корабль в плачевном состоянье.

Земля – корабль!

Но кто-то вдруг

За новой жизнью, новой славой

В прямую гущу бурь и вьюг

Ее направил величаво.

Почему в памяти возникли именн