«Жемчужного дерева ветви из яшмы…» Китайская поэзия в переводах Льва Меньшикова

Сборник стихотворений

Азбука-поэзия

Поэзия в Китае существует по меньшей мере три тысячи лет (это одна из старейших поэтических традиций в мире). «Начинай образование с поэзии» – гласила известная мудрость Конфуция. На протяжении веков каждый грамотный человек в Китае, от императоров и чиновников до монахов и студентов, старался запечатлеть свои чувства, наблюдения и размышления в красивой стихотворной форме. В настоящем издании представлены замечательные образцы китайской поэзии разных эпох: от древнейшей «Книги песен» («Ши цзин») до эпохи Цин (1644–1911) в переводах выдающегося китаеведа, доктора наук, профессора Льва Николаевича Меньшикова (1926–2005). В подборке текстов нет заранее продуманной системы, однако стихи, вошедшие в книгу, представлялись составителю «важными, значительными и совершенными». Стихотворные переводы сопровождаются статьями, биографиями поэтов и подробными примечаниями.

Жемчужного дерева ветви из яшмы…

© Л. Н. Меньшиков (наследник), перевод, статьи, примечания, 2023

© Издание на русском языке. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2023

Издательство Азбука®

Предисловие переводчика

1

В предлагаемый сегодня взыскательному читателю сборник переводов китайской поэзии входят произведения разных эпох, жанров, авторов. В их подборке нет никакой заранее продуманной системы. Переводчик в течение нескольких десятилетий своей научной деятельности следовал, так сказать, «естественному отбору», который имел несколько причин. Главная из них – те стихотворные произведения, к которым приходилось обращаться, наблюдая за историей китайской поэзии, за ее развитием. В большинстве случаев переводы делались с намерением передать прежде всего точный смысл поэтического произведения, так, чтобы они могли служить основой и иллюстрацией для выводов об особенностях развития китайской поэзии. Но здесь сразу же вставал вопрос о формах китайских поэтических жанров, менявшихся в тесном соотношении с тематикой стихов, их сюжетами – и о тех формальных приемах, которые веками вырабатывались, оттачивались и прочно входили в арсенал художественных средств китайской поэзии. Возможность полной адекватной передачи всего, что составляет особенности иноязычного стиха (китайского в том числе) и его систему образности, давно признана весьма сомнительной. И тем не менее блестящие, очень близкие к подлиннику переводы появляются на всем протяжении истории русского стихотворного перевода. Чтобы в этом убедиться, достаточно назвать Жуковского, Пушкина, Алексея Толстого, Холодковского, Иннокентия Анненского, Брюсова, Лозинского, Маршака и еще многих других представителей переводческой школы XX в. Я тоже ставил целью добиться, чтобы перевод нужного стихотворения и по-русски звучал поэтично, и отражал подлинник, а не фантазии переводчика.

Второй причиной, заставлявшей меня переводить произведения, ранее уже переведенные другими авторами, была «нецитатоспособность» этих прежних переводов. И это даже притом, что, скажем, высочайшие по точности передачи смысла текста переводы Л. З. Эйдлина заслуживают безусловного одобрения еще и по поэтическим их качествам. Но Л. З. Эйдлин принципиально отказывался от рифмы, поэтому для иллюстрации системы китайской рифмовки – а китайская поэзия с самого начала и вплоть до XX в. вся сплошь строится на рифмах – его переводы не подходят. Значит, для показа этой стороны китайской поэзии стихи приходится переводить заново. В прекрасных по их энергии и стремлению передать точный смысл подлинника переводах А. И. Гитовича все-таки чувствуется неполное знание китайского быта. У него иногда появляются строки типа «гляжу на луну в окошко» («окошки» затягивались шелком или промасленной бумагой, так что смотреть на луну сквозь них было невозможно) или «в собутыльники луну я с неба пригласил» (бутылок в VIII в. в Китае не было) – здесь тоже требовался новый перевод. Другие переводы располагались в промежутке между этими крайними точками, и каждый раз в интересах точности я делал перевод свой.

Однако в большинстве случаев ставшие мн