Бастард Ивана Грозного

Михаил Васильевич Шелест

Наш соотечественник Александр, "рождённый заново", попадает в медвежью берлогу и переживает зиму под боком медведицы. По неизвестным причинам он быстро растёт, взрослеет и включается в "обычную" человеческую жизнь шестнадцатого века.

Михаил Шелест

Бастард Ивана Грозного

Глава 1.

Санёк присел на пенёк отдышаться, немного посидел и тихо умер. Его сердце наконец-то остановилось. Худое тело, прислонённое спиной к рядом стоящему кедру, так и нашли на пеньке. Многие, узнав о том, сказали или подумали: «Наконец-то отмучился».

Мужики, нашедшие его тело, хорошо знали его и были, по сути, его работодатели. Они пошли по его соболиному «путику» на следующее утро, как он ушёл и не вернулся, и обнаружили его не далеко от Санькиного зимовья, называемого в обиходе «средним».

Санёк на зиму нанимался «посторожить» охотничьи угодья, плату деньгами не брал, расставлял капканы и ловил соболя, делясь малой долей с хозяевами территории. Лето проводил за огородными хлопотами у себя в деревне, но, в основном, пил.

Саньке «не везло». За свои шестьдесят пять лет он раз пять попадал «под медведя», один раз повстречался нос в нос с тигром, раз пятнадцать тонул, два раза попадал под чужую картечь, один раз под пулю. По молодости он работал лесничим и решил бросить охранять государственное имущество в девяносто восьмом году, выйдя из тюремной больнички. По выходу из Владивостокского СИЗО, он написал заявление об уходе и исчез. Потому, наверное, и дожил до декабря 2021 года.

Его не посадили за тройное убийство, посчитав его действия разумной самообороной, но ждать прихода подельников убиенных Санёк не стал и спрятался далеко. Аж в Воронеже. Вернее, в Воронежской области. Взял его к себе на работу давний приятель, с которым они вместе учились в лесном техникуме.

Приятель охранял знаменитый Шиповый лес и, вовремя подсуетившись, взял его в аренду, и только-только организовал «ООО «Шипов лес». Крыша у обладателя уникальной дубравы имелась такая же крепкая, как и сами двухсотлетние дубы, и Саньку спрятали качественно, справив новые документы и новую фамилию.

Но Санька болел без Уссурийской тайги. Поначалу он активно помогал другу организовать и распланировать угодья под порубы и посадки, наладить производство: сначала пиломатериалов, а после 2014 года выпуск «санкционных товаров», типа паркета, мебельных досок и ещё много чего дубового. Но потом Санёк совсем закис и в 2018 году вернулся домой.

Но где был тот дом? Изба, в которой Санёк родился и прожил большую часть жизни, представляла из себя развалины. Кое-как приподняв его и залатав крышу, Александр Викторович договорился с добрыми людьми и два сезона удачно пособолевал, но снова попал сначала под медведицу-белогрудку, а потом и в больницу с сердечком.

Он ещё попугал немного людей своим шрамом на лице, и вот его не стало.

* * *

– Ребёнка отнесём в лес, – сказал шаман старосте. – Не место такому среди людей. И… Что-то часто стали урождаться лесовики…

– Так может это от половцев или от степняков? Может ничего страшного?

– Сказано пращурами: дитя, рождённое с волосом на теле, принадлежит Велесу.

– Сгинет… А у нас и так народ никчёмный. Так и… Вырастет лесовик и почнёт стада резать. Прадед рассказывал. Прижился такой малец с волками и долго изводили они животину.

– Ни што… Авось приберёт его Велес.

Роженица смотрела на двух мужчин насупившись, но молча. Отец, стоял, понуро глядя в земляной пол жилища. В землянке было тесно и смрадно от дыма, не желавшего уходить в отверстие в потолке.

– Волков не найдём сейчас, придётся к беру подсовывать.

– Подсунем, нешто, – отмахнулся шаман и вышел на воздух.

Следом за ним вышел и староста, извиняющимся взглядом скользнув по Мокше.

– Не отдам первенца, – вдруг сурово сказала роженица, не поднимая взгляда от носков своих пеньковых чуней. – С ним вместе к беру лягу.

Мокша крякнул и вышел вслед за судьями.

– Слыш, Потап, – окликнул он старосту. – Может погодим малость? Мо быть оно само, отвалиться?

– Конечно обождём, – охотно откликнулся староста. – Метель будет. Вон, дымы как стелются. А в снежень1 с