Меня зовут Мартин

Август Северн

Мы не выбираем свои способности, но имеем возможность доработать их до приставки "сверх". Простую безделицу на взгляд простого обывателя можно превратить в шедевр, если потратить на неё время, вложить часть души. Мартын мечтал стать чемпионом, собрать все награды а татами, но Судьба распорядилась иначе. Теперь от Травник (целитель), но бойцовские навыки ему очень пригодятся на его пути.

Август Северн

Меня зовут Мартин

Часть 1

Глава 1

Папа при моём рождении дал мне имя Мартын, но трансформация так ненавистного иностранцами, звука «ы» произошла задолго до моей практики в Швейцарии. Мартын – был простым парнем, кумирами которого были не мужики в обтягивающих костюмах с плавками поверх всего, а нормальные, реальные мужики – Юсупов, Веричев, Карелин, Емельяненко. Супергеройские способности меня не интересовали, я к ним не стремился, оттачивал своё мастерство на татами три раза в неделю. Ставил перед собой реальные цели и постепенно их достигал, но получив «суперсилу» открыл для себя новые способности и новый взгляд на Жизнь.

С детства моим «Гуру» был мой отец – Вениамин Григорьевич, военпред, мечтавший стать космонавтом, принимающий участие в каждом запуске с Байконура. Дома он периодически появлялся, задавал мне правильный вектор для развития. Отвёл меня в секцию дзюдо, когда я пошёл в первый класс. Его музыкальные пристрастия (Pink Floyd, The Doors, Dire Straits, Scorpions) стали музыкой моего детства и юности. Все мои вопросы, заданные ему, всегда получали основательные, развёрнутые ответы. Главный совет отца «Человека, с большой буквы «Ч», определяют его дела» стал для меня, как личности, «краеугольным камнем».

– Хороший отдых – надо заслужить, – говорил мне отец, нагружая меня дополнительным весом (просто взяв меня за ноги), когда я подтягивался на турнике. – Не познав вкус солёного пота, не познаешь сладости сахара.

И я потел на тренировках, в школе знал, что делать с каждым предметом, без посторонней помощи. Моя мама, Мария Савельевна, преподавала в университете английский. Она прививала мне любовь к языкам, разговаривая со мной одну неделю на русском, вторую на английском, третью на испанском, месяц заканчивали французским (её любимым) языком.

– Чем больше языков ты знаешь, тем больше ты Человек, – звучало её напутствие перед тем, как я засыпал.

У мамы было хобби и дополнительный доход – перевод на русский произведений иностранных авторов. Она была фанаткой Норы Галь, берегла красоту слова русского, английского, французского. Могла мне простить ругательство, захваченное мной со двора в дом, но не «грубых» ошибок в построении предложения или неправильного применения слова, что приучило меня думать перед произнесением любого слова, как в школе, так и в компании ровесников. Когда я стал старше, то вечера мы коротали не за экраном телевизора, а читая вслух произведения мастеров пера на русском языке, без оглядок на их языковые пристрастия.

Моими друзьями были Мешок (Славка Чижов) и Скользкий (Серёга Ползунов). Оба ходили со мной в секцию дзюдо, только с Серёгой мы дружили с детского сада, а со Славкой учились в одном классе.

Славку «мешком» первый раз назвал наш тренер по дзюдо Михаил Валерьевич, за его тактику ведения спарринга (рандори). Славка при сближении наваливался на противника всем своим весом, полностью расслабляя мышцы, «повисал» на противнике. Оказавшись в партере (нэ вадза), Славка обвивал своим телом противника (как удав, по его словам) и проводил удушающий или болевой приём. За трудность сволочь, стащить с себя тело Славки в стойке или партере, его «недруги» дали ему прозвище «Сволочь». Так, легко отличить друзей от врагов по тому, как они к тебе обращаются (хоть и с дальней дистанции).

Серёге тоже было легко определиться с тем, кто находится рядом с ним, мы его звали Скользкий, а противники Слизень. Прозвище «Слизень» дали моему другу за его особенную реакцию на стресс, возбуждение – он обильно потел. Пот лил ручьём с лица Серёги, со всего его худого тела, моментально пропитывая его одежду. На экзаменах, контрольных, перед схватками на татами Серёга потел в пр