Квартира номер семьдесят четыре

Павел Буташ

Великая Отечественная война. Молодой боец, Петр Белов, невероятным образом перемещается в тысяча девятьсот семьдесят четвёртый год, совсем не надолго – буквально на несколько минут и эти несколько минут спасают ему жизнь и не только ему…

Павел Буташ

Квартира номер семьдесят четыре

Часть первая.

Воспользовавшись темнотой, небольшой отряд Семёна Фомичёва пробрался в одиноко стоящее, полуразрушенное здание на нейтральной полосе. Стены, большей частью сохранились, а вот крыши не было вовсе. Над головой тускло светила луна и мерцали звёзды.

– Немцы до утра сюда не сунутся, – приглушённо говорил командир, расставляя часовых. – А утром, когда они пойдут в атаку, мы устроим им небольшой сюрприз.

Все, кроме часовых стали располагаться на ночлег. Петька Белов, молодой боец, которому недавно стукнуло двадцать, быстро нашёл себе подходящее место. И едва его голова коснулась шершавого кирпича, сразу же уснул. Война научила бойцов ценить каждую минуту отдыха, и вскоре они спали крепким сном.

Через какое-то время пилотка выскользнула из-под головы Петра, и он, легонько стукнувшись затылком о стену, проснулся. Только собрался устроиться поудобнее, как на противоположной стене увидел необычную дверь. Среди прокопчённых стен, испещрённых пулями, она выглядела совершенно нетронутой. В полумраке она казалось не из мира сего, будто бы маленький кусочек мирного времени появился перед ним, и что-то до боли знакомое было в её очертаниях.

«Странно! Осматривая здание, я её не заметил», – удивленно подумал он.

Потом, осторожно поднялся, чтобы не побеспокоить спящих товарищей и направился к двери. Подойдя ближе, увидел медный номерок из двух цифр. Семьдесят четыре. И снова удивился, такой же номер на квартире его деда. Испытывая огромное волнение, выставив перед собой автомат, потянул за ручку. И тут же словно чёрный густой туман окутал его, несколько секунд он находился в полной, гнетущей темноте. Потом яркий свет и он оказался в знакомой с детства квартире – в квартире своего деда Сергея Ивановича. Вместо автомата и шинели, на нём штатская одежда: выглаженные брюки и двубортный пиджак. За столом, среди кучи бумаг, улыбаясь в седые усы, сидит его любимый дед.

– Ты что, Петр в прихожей топчешься, как ни родной? Проходи, чай пить будем.

«А-а-а! Это сон!» – успокаивая себя, подумал Белов, вошёл и сел рядом с дедом на свободное кресло.

– Вот смотри, Петро, – Сергей Иванович, как бы продолжал прерванную беседу. – Это фотография Фёдора Громова, славного командира партизанского отряда. Он в наших лесах, много фрицам крови попортил. Правда не дожил до победы, каким-то образом его отряд почти весь погиб. Вот я и загорелся желанием выяснить, что произошло с ним его людьми.

– Так значит, мы в этой войне победили?! – непроизвольно вырвалось у Петра.

– Да ты что, Петька, головой стукнулся? В мае сорок пятого свернули этой гадине шею.

И дед снова увлечённо стал рыться в своих бумагах, позабыв о странном вопросе внука.

– Понимаешь, похоже у них в отряде предатель был, враг стало быть затаился. Вот я все архивы облазил, докопаться до правды хочу, и докопаюсь.

Какой год мне снится, подумал Петр, но не решился спросить, чтобы не гневить хозяина. Оглядевшись, увидел на стене отрывной календарь – тысяча девятьсот семьдесят четвертый год.

«Вот куда меня, в снах занесло-то, – усмехнулся он. – А может это вовсе и не сон, уж очень всё реально». И тут мелькнула безумная мысль: «Я переместился во времени! А как же мои друзья, я что дезертир?» И тут же в его голове прозвучал какой-то странный далёкий голос:

«Возвращайся Петр, к своим. Иначе тебя не будет ни здесь, ни там».

– Дедуля, мне пора, – с трудом выговорил он, бросив прощальный взгляд на деда, шагнул к двери и взялся за ручку.

– Ну ты заходи почаще. Не забывай.

Петр открыл дверь и снова он в разбитом здании. Уже рассвело. Он непроизвольно зажмурился, а когда пригляделся, потерял дар речи. Что произошло? Мимо него по битым кирпичам, двое незнакомых солдат, несут на носилках стонущего Володьку, его лучшего дружка. Нога которого наспех забинтована и из