Читатель на кушетке. Мании, причуды и слабости любителей читать книги

Гвидо Витиелло

Психология и нейронаука

Почему многие подчеркивают строки в книгах и строчат на полях, а другие с ужасом смотрят на малейшую небрежность? А какие тайны хранят полки домашней библиотеки каждого из нас? Всех ведь раздражает необходимость ставить книги на полке в два ряда?

«Читатель на кушетке» – ироничный и забавный альманах привычек, связанных с чтением, и глубоких механизмов, которые делают наши отношения с книгами почти что эротичными и временами невротичными.

Эта книга посвящена читателям-психотикам и читателям-невротикам:

• тем, кого охватывает тоска, если им приходится одолжить книгу, и тем, кто обещает себе во время чтения не зевать;

• полиаморным читателям, поглощающим параллельно несколько книг, или, наоборот, моногамным чтецам, не прикасающимся к новой книге, пока не закончат начатую, даже через боль и слезы;

• тем, кто стыдится сказать, что он не читал того или иного классика, и тем, кто выставляет этот аспект своей читательской биографии как составную часть бунтарского духа.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Гвидо Витиелло

Читатель на кушетке

Мании, причуды и слабости любителей читать книги

Guido Vitiello

Il lettore sul lettino. Tic, manie e stravaganze di chi ama i libri

* * *

Все права защищены.

Любое использование материалов данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается

Печатается с разрешения Giulio Einaudi editore s.p.a.

All rights reserved

© 2021 Giulio Einaudi editore s.p.a., Torino

© М. А. Козлова, перевод, 2023

© Оформление. ООО «Издательство АСТ», 2023

1

Как лечить чужой невроз при помощи самоанализа

С тебя пять центов[1 - Автор ссылается на популярный в Италии американский комикс Peanuts. Эту фразу часто говорит одна из героинь комикса. Здесь и далее приводятся примечания переводчика, если не указано иное. – Прим. пер.].

    Люси Ван Пельт

Есть одно давнее высказывание (его, как правило, приписывают драматургу Джерому Лоуренсу, но я считаю, что его породил острый ум английского хирурга лорда Альфреда Уэбба-Джонсона), и звучит оно примерно следующим образом: «Человек с неврозом строит воздушные замки, человек с психозом живет в них, а психиатр взимает арендную плату». Эта фраза кратко резюмирует суть нашей книги: достаточно лишь заменить за?мки на книжные шкафы.

Кто-то воспримет ее слишком буквально и найдет некое мрачное соответствие между домашней библиотекой безумного книголюба и палатой с мягкими стенами в психиатрической лечебнице. Вспомните хотя бы Жана дез Эссента, парижского денди из романа Жориса-Карла Гюисманса «Наоборот»: этот персонаж велел обить стены и потолок своего обиталища сафьяном, чтобы жить не просто в доме, а как будто в огромной книге. Или синолога Питера Кина, главного героя книги Элиаса Канетти «Ослепление»: он облицовывает книгами стены, заставляет ими все от пола до потолка, даже закрывает ими окна наглухо, довольствуясь одним-единственным слабым источником света – дырами в потолке. Как можно заподозрить, ничем хорошим это не закончилось, чего и следовало ожидать, хотя бы исходя из оригинального названия романа – «Аутодафе», – а также ввиду одного весьма простого соображения: бумага, как правило, легко воспламеняется. Или же подумайте о Карлосе Брауэре, обезумевшем библиофиле из «Бумажного дома» Карлоса Марии Домингеса, который построил на затерянном пляже лачугу из книг, использовав их вместо кирпичей:

Он, должно быть, бродил там, пока возводилась стена, подавал томик Борхеса, чтобы закрыть нижний ряд под окном, Вальехо – около двери, сверху Кафка, а рядом Кант и «Прощай, оружие!» Хемингуэя в твердом переплете; а дальше Кортасар и всегда объемный Варгас Льоса; Валье Инклан с Аристотелем, Камю с Моросоли и Шекспир, отвратительно связанный с Марло цементным раствором; все, обреченные на возведение стены, на отбрасывание тени[2 - Пер. О. Коробенко.].

Ну и что с того, скажете вы, это ведь всего лишь романы. Однако вы заблуждаетесь: в исторических документах прошлых столетий, особенно относящихся к XIX веку, описаны и к