Всадник. Легенда Сонной Лощины
Кристина Генри
Злые сказки Кристины Генри
В Сонной Лощине время словно остановилось. Деревня как будто застыла внутри мыльного пузыря – а может, ее сковали какие-то чары, потому она и остается все той же, не растет и не изменяется. Местные жители никогда не пересекают границу леса. Они верят, что там обитают мистические существа: ведьмы, гоблины, призраки… и Всадник, из-за которого больше тридцати лет назад исчез школьный учитель. Правда, Бром Бонс, участник тех давних событий, утверждает, что Всадник – это всего лишь плод суеверий.
Бен ван Брунт обнаруживает в лесу безголовое тело мальчика и начинает сомневаться в словах своего дедушки Брома. Может быть, Всадник все-таки существует и снова вышел на охоту? Или же в лесах скрывается нечто иное, еще более зловещее и неизведанное?
Кристина Генри
Всадник. Легенда Сонной Лощины
Всем бабочкам
Christina Henry
HORSEMAN
Печатается с разрешения Nova Littera SIA.
Перевод с английского Валерии Двининой
Русификация обложки Екатерины Климовой
Text copyright © 2021 by Tina Raffaele
© В. Двинина, перевод на русский язык
© Издательство «АСТ», 2023
Часть первая
Кажется, будто над этой землей витают какие-то клонящие долу дремотные чары, которыми насыщен тут самый воздух… Несомненно, однако, что это место и поныне продолжает пребывать под каким-то заклятием, заворожившим умы его обитателей, живущих по этой причине среди непрерывных грез наяву. Они любят всяческие поверья, подвержены экстатическим состояниям и видениям; пред ними зачастую витают необыкновенные призраки, они слышат какую-то музыку и голоса.
Вашингтон Ирвинг, «Легенда о Сонной Лощине»[1 - Здесь и далее перевод А. Бобовича.]
Один
Конечно, о Всаднике, несмотря на все старания Катрины, мне было известно. Если кто-то где-нибудь в пределах моей слышимости поднимал эту тему, Катрина тут же шикала на болтуна и косилась в мою сторону, как бы требуя: «Не говорите об этом при ребенке!»
Скажем прямо, разведать все, что мне хотелось узнать о Всаднике, было не так уж сложно, ведь дети всегда видят и слышат больше, чем полагают взрослые. Кроме того, историю о Всаднике без головы очень уж любили в Сонной Лощине – ее рассказывали и пересказывали едва ли не с момента основания деревни. Так что расспрашивать Сандера мне было практически не о чем. Кто ж не знает, что Всадник искал свою голову, поскольку ее у него не было. Потом Сандер поведал мне о школьном учителе, похожем на журавля и с журавлиной фамилией[2 - Crane (англ.), Крейн – журавль.], о том, как тот пытался ухлестывать за Катриной, и о том, как однажды ночью Всадник этого учителя унес и никто его больше уже не видел.
В моих мыслях бабушка и дедушка всегда были Катриной и Бромом, ведь легенда о Всаднике и журавле, о Катрине и Броме была неотъемлемой частью истории нашей Лощины, накрепко вплетенной в наши сердца и умы. Конечно, вслух по именам их было не назвать – Бром, пожалуй, не стал бы возражать, а вот Катрина очень сердилась, когда к ней обращались как-то иначе, кроме как «ома»[3 - * Ома (гол.) – бабушка.].
Всякий раз, когда кто-либо упоминал Всадника, в глазах дедушки появлялся какой-то лукавый блеск, и Бром начинал тихонько посмеиваться. Катрина тогда раздражалась еще сильнее, что заставляло полагать, будто Бром знает о Всаднике куда больше, чем говорит. Позже обнаружилось, что это, как и многое другое, было одновременно и так и не так.
В день, когда Кристоффеля ван ден Берга нашли в лесу без головы, мы с Сандером играли у ручья в «соннолощинских». Мы часто играли в эту игру. Интереснее было, конечно, когда народу много, но присоединиться к нам никто никогда не хотел.
–Значит, я буду Бромом Бонсом, который гонится за свиньей, а ты – Маркусом Баасом, и ты взберешься на то дерево, когда свинья приблизится. – Мой палец указал на клен, до низких ветвей которого Сандер мог с легкостью дотянуться.
Он, к вящей своей досаде, все еще оставался ниже меня ростом. Нам было по четырнадцать, и он полагал, что и ему пора вытянуться, как вытянулись уже многие мальчишки Лощины.
– Почему ты всегда Бром Бонс? – поморщился Сандер. – А я
ЛитРес