Отец лучшей подруги

Жасмин Майер

Сердце Леи Розенберг всегда было отдано Платону Дмитриеву, отцу ее лучшей подруги. Шесть лет Лея провела вдали от Дмитриевых, надеясь, что чувства угаснут, но даром. Она возвращается в Петербург, чтобы поставить точку в наваждении, как вдруг оказывается, что Платон Дмитриев совершенно не помнит, как выглядит подруга его дочери, которую он обещал встретить в аэропорту. Как быть? Признаться Платону, кто она, или промолчать и отдаться долгожданному искушению?… После смерти жены Платон Дмитриев посвятил свою жизнь дочери. Теперь она выросла и вышла замуж, а любимой женщины у Платона как не было, так и нет. Заметив в аэропорту красавицу-незнакомку, которая и сама с него глаз не сводит, Платон предлагает ей провести ночь без обязательств. Он уверен, что больше никогда ее не увидит, но незнакомка, которую он так жарко целовал в номере отеля, вдруг появляется на пороге его квартиры, да еще и оказывается той самой подругой его дочери, которую он должен был встретить в аэропорту…

Жасмин Майер

Отец лучшей подруги

Глава 1. Встреча в аэропорту

– Привет, пап! Занят?

Придерживая телефон плечом, въезжаю во двор недостроенного двухэтажного дома. Паркуюсь возле другой машины, хозяйка которой приветствует меня вежливой улыбкой. Я ей тоже улыбаюсь, хотя совсем не рад этой встрече.

Из трубки доносится детский заливистый смех и слова Кости: «А где Егорка?».

Вопреки моим ожиданиям, из Кости получился отличный отец. Хотя парню всего двадцать. Впрочем, мне было на год меньше, когда после смерти жены я остался один с новорожденной дочкой на руках.

– Пап, я тебя отвлекаю? – напоминает о себе Юля.

– Скоро освобожусь, что такое?

Я рад, что она все еще обращается за помощью ко мне. Ведь она уже даже мою фамилию не носит. Но если ей что-то от меня нужно, я по-прежнему готов в лепешку расшибиться, чтобы достать ей это.

– Помнишь, я говорила тебе, что сегодня прилетает Лея? Розенберг обещал встретить сестру с мамой, но его прямо с репетиции увезли на «Скорой» с сильным растяжением.

– Так ему и надо, – напевает добрым голосом Костя.

– Костя! – шикает на него Юля. – Пап, в общем, можешь поехать в аэропорт? Самолет из Израиля уже приземлился, но Лее с мамой еще надо пройти таможенный контроль… Я предупрежу их, так что, думаю, они подождут, если только ты не очень занят.

– Без проблем, заеду, как освобожусь.

– Ты помнишь, как выглядит Лея? Она так изменилась, пап!

Перед внутренним взором всплывает угловатая девчушка с непослушной копной темных волос, очками в массивной оправе и брекетами на зубах. Прошло не так много времени с нашей последней встречи, как-нибудь узнаю.

– Не переживай, я их встречу.

– Спасибо, пап! Ты лучший!

Сначала улыбаюсь в ответ, но потом улыбка меркнет. Взгляд падает на эскиз новой Юлиной комнаты, брошенный на соседнее кресло. Сейчас не самое подходящее время, чтобы рассказывать ей об этом, верно?

– Пока Юль.

Откладываю телефон в сторону, и этот жест не остается без внимания. Виолетта машет рукой в розовой перчатке и спрашивает так громко, чтобы я услышал ее даже в запертой машине:

– Вы привезли подписанный эскиз, Платон Сергеевич?

Напускаю на себя рассеянный вид и тянусь к бардачку. Стоит его открыть, и оттуда высыпается лавина одинаковых документов, скрепленных розовым зажимом. Захлопываю бардачок и выхожу из машины.

При виде моих пустых рук улыбка на блестящих розовых губах Виолетты меркнет.

– Ваша дочь утвердила дизайн? – вкрадчиво интересуется она. – Вы показывали ей макет? Что она сказала?

Раздраженно дергаю плечом.

– Вы же знаете, как сложно бывает с этими детьми… Сегодня они хотят одно, завтра – другое.

А уж до чего сложно с дочерью, у которой есть собственный ребенок и собственная семья! Юля вдруг стала считать себя взрослой женщиной, которая вправе решать, как ей жить дальше! С ней стало так сложно, что я просто не представляю, как теперь к ней подступиться.

А еще врачи объявили, что ей нельзя нервничать, чтобы молоко не пропало. А нервничать она обязательно будет, когда узнает, что скоро мы переедем из городской квартиры в загородный дом.

У моей дочери было все