Четыре кубика льда

Карина Илларионова

Их было четверо. Восемь лет назад они учились в одиннадцатом классе, считали друг друга лучшими друзьями и чувствовали себя королями жизни. После школы их пути разошлись, и они почти забыли о том, что натворили, когда были детьми. Но однажды холодной, дождливой осенью к каждому из них приходит странная девушка в чёрном, больше похожая на призрак, чем на живого человека. Она говорит, что пришла из ада и несёт возмездие за их ошибки и преступления.Но возможно ли это на самом деле? Капитан Игнатов уверен, что нет. Он намерен доказать, что всё происходящее – умелая мистификация, а для этого нужно найти человека, который ведёт безумную игру. Но сделать это оказывается не так уж и просто…

Карина Илларионова

Четыре кубика льда

Пролог

Анна опоздала на четверть часа.

Когда она вошла в банкетный зал, задрапированный чёрным, поминальный обед был уже в разгаре. Почти все места за столами были заняты одетыми в тёмное людьми. Их было слишком много, точно больше сотни человек, и в полумраке зала Анне казалось, что они сливаются в одно мрачное, колеблющееся, шумное пятно. Девушка вгляделась в лица, не смогла никого узнать, пожала плечами и направилась к ближайшему столику, за который ещё можно было сесть.

В противоположном конце зала кто-то звонко откашлялся и постучал ножом по бокалу, привлекая к себе внимание. Анна обернулась на звук и прищурилась. Худенькая, бледная до синевы брюнетка в чёрном траурном платке казалась знакомой.

Рита?

– Некоторые люди заслуживают ада, – громко сказала брюнетка и выжидающе замолчала.

Да. Это Рита, – обречённо подумала Анна, невольно высматривая за соседними столиками тех, к кому могли быть обращены эти слова.

– Но, разумеется, я сейчас говорю не о Глафире Ильиничне, – продолжила Рита, когда в зале воцарилась ошеломлённая тишина. – Покойная была чудесным человеком, которого нам всем будет очень сильно не хватать. Честная, добрая, потрясающе образованная женщина, она отдала большую часть своей жизни нашей школе. Я… Нет, не только я… Думаю, я могу говорить от лица всего своего класса. Мы никогда не забудем всё то, что она для нас делала. Она была не просто учительницей, она была для нас другом, поддержкой, опорой. И не только наш класс, все её ученики и воспитанники могут подтвердить мои слова. Мы все очень любили Глафиру Ильиничну… Почти все…

Анна схватилась за стоящий перед бокал, сделала пару больших глотков и закрыла лицо руками.

– … За исключением четвёрки шакалов, прорубивших себе дорогу в ад, – голос Риты звучал спокойно, даже иронично. – Я верю, что покойная уже заняла полагающееся ей место на небесах. А ещё я надеюсь, что те, для кого уже заготовлены отдельные котлы в аду, как можно скорее там окажутся.

Брюнетка оглядела банкетный зал, криво усмехнулась и быстро опрокинула в себя рюмку.

– Риточка сегодня в ударе, – негромко сказал сидящий справа от Анны мужчина, внимание на которого она обратила только сейчас. – Выросла, осмелела, угрожает… Ну-ну…

– Марк? – наполовину утвердительно спросила Анна и почувствовала, как сами собой напрягаются мышцы лица и тела.

За прошедшие с окончания школы семь лет тот изменился, превратился из тощего белобрысого пацана в симпатичного крепкого мужчину. Черная рубашка облегала широкие плечи, отличная стрижка удачно корректировала форму черепа, лёгкая щетина подчёркивала заостренный подбородок. Но жесткий, насмешливый взгляд его светло-серых глаз остался прежним. Знакомый до мурашек, до головной боли взгляд. Слишком часто Анна видела его в своих кошмарных снах.

– И ты подросла, Анечка, – прошептал Марк, наклонившись к её уху. От наполненного алкогольными парами запаха его дыхания Анну затошнило. – Уже не так сильно похожа на задрота-ботана. Почти баба. По пьяни, пожалуй, я мог бы даже ещё разок тебя трахнуть. Ну, если бы ты сильно попросила. Марк добрый, ты помнишь, да?

Улыбайся! Черт тебя возьми, улыбайся! – приказала себе Анна.

Два года непрекращающейся травли в старшей школе. Убитая в хлам самооценка. Нервный срыв вместо выпускного вечера. За это и за ещё за многое, слишком многое нужно было благодарить Ма