Перерождённые. Квадриптих 3. Рождённые для войны
Voka Rami
Они были рождены не для войны. Они должны были творить и созидать, рожать и растить, жить и не умирать! Но нити их судеб распорядились иначе… В этом квадриптихе "Перерождённых" вы познакомитесь с одними из главных действующих лиц цикла – молодыми ребятами, которых Вселенная направит на длинный торный жизненный путь! Продолжим наше путешествие! Приятного чтения, дорогой читатель!
Voka Rami
Перерождённые. Квадриптих 3. Рождённые для войны
Срез 1
Над зеркальной гладью озера, никуда не спеша, медленно, размеренно и чинно поднималась туманная дымка. На небе одна за другой гасли звёзды, будто их, словно свечи, настырно тушил экономный и мелочный старикашка.
Крейя, отражая свет центральной системной звезды Моны, освещала тонким бордовым светом ещё не проснувшийся мир Арикса. Где-то на берегу робко трещали уставшие за ночь цикады, а ликкей, усевшись на одной из веток в глубине кроны раскидистой плакучей ивы, завёл свою монотонную песнь, наполненную щёлканьем, туканьем и клёкотом. Спрятавшись в камышах и покрытой росой береговой траве, ликкея поддержали лягушки, тут же заглушившие кваканьем все звуки вокруг. Цикады, не выдержав такой конкуренции, окончательно умолкли, но им на смену пришёл краснопёрый алус, и озёрное пространство наполнилось звонкой, красивой и переливчатой мелодией, исполняемой маленькой птичкой с превосходным музыкальным образованием.
Как в человеческом обществе в природе действуют те же законы: где гении, там завистники и «подпевалы». Не успел алус воспроизвести и половины написанной им за ночь композиции, тут же сначала с соседнего с ивой белоствольного тополя раздалось нервируемое, последовательное и цикличное «ку-ку-ку-ку», а затем уже знакомое беспорядочное «ква-а-а-ква-а-а». Алус, тем не менее, сдаваться не собирался, и ни на кого не обращая внимания, продолжил с завидной настырностью наполнять мир красотой.
Полученная в результате такого слияния звуков какофония продолжалась минут десять, а потом резко, как отрезали, закончилась. Озеро укрылось одеялом тишины. Всё застыло в ожидании восхода Моны…
Из-за холма, закрывавшего своей тушей горизонт, медленно выплыл красный диск светила. Перистые облака над холмом тут же выкрасились в фиолетовый свет и начали разбегаться в разные стороны: кто куда успеет. Шурша верхушками камышей, побежал по своим делам ещё не набравшийся сил рассветный ветерок, а по воде запрыгали ослепляющие солнечные блики. Прозвучало первое «ква-а-а» и спустя всего лишь миг озёрный мир снова заполнился мириадами звуков.
Удар локтем пришёлся как раз между шестым и седьмым ребром и, конечно, мгновенно вышиб из лёгких воздух.
– Охренел! – бешено взвыл Билл. – Убью, зар-р-раза! Я чуть с лодки в воду не улетел!
– Молчи, идиот! У тебя клюёт. – Ледяным тоном охладил его Матвей.
– Я не тебя убивать собрался, а этого придурка. – Сжав кулак и посмотрев в сторону Дина, зло оскалился Билл.
– Смотри! У тебя уже повело, пока ты мне тут угрожаешь, – спокойно заметил Дин.
– Ах, ты ж! Твою ж! – выругался Билл, и забыв про то, как он будет с удовольствием стучать Дину по башке, переключил своё внимание на поплавок, который уже не только сместился в сторону от первоначального положения, но и успел уйти в воду на добрых десять сантиметров.
– Тя-я-я-ни!!! – в один голос закричали Дин и Матвей.
Билл резко подскочил на ноги и, держа удилище обеими руками, подсек. Леска натянулась, кончик удочки согнулся, а Билл от напряжения подался вперёд.
– С лодки не упади! – озабоченно предупредил Матвей.
– Идиот! Не тяни резко, медленно подтягивай! Дай ему воздух заглотить, спокойнее станет! – На ходу советовал разгорячённый, тоже вскочивший на ноги Дин.
– Отвали, сам знаю, – раздражённо буркнул Билл.
– Ага, знаток, подсекает двумя руками, – скептически пробурчал Матвей.
Из воды показалась рыбья морда, которая, глотнув воздух, тут же снова исчезла. Леска немного ослабла, но тут же снова натянулась и потянула удилище в правую от кормы лодки сторону.
– Упустит, – хмуро констатировал Матвей.
– Дай мне! – взвился Дин и сделал шаг в сторону Билла.