Последнее безумное поколение

Валерий Георгиевич Попов

Каждая новая книга Валерия Попова удивляет. Его творческая манера, позволяющая из, казалось бы, рядового события вывести масштабное ироничное обобщение, узнается с первого предъявления. В повести «Сочиняя жизнь» автор показывает нам, что судьба неизменно благосклонна к человеку сочиняющему собственную жизнь, – надо только страстно хотеть, и все будет по-твоему. И не в ущерб другим, а лишь на пользу.

Вторая повесть «Последнее безумное поколение» написана в жанре антиутопии. Но в случае Попова антиутопия не гнетет читателя безнадежностью ситуации, скорее, у него получилась «анти-антиутопия». Герои не хотят расставаться со своими страстями и слабостями, хотя, как выясняется в конце, все они… Впрочем, не будем до времени оповещать читателя о финале.

Валерий Георгиевич Попов

Последнее безумное поколение

Повести

* * *

© В. Попов, текст, 2023

© Фонд содействия развитию современной литературы «Люди и книги», 2023

© А. Веселов, обложка, 2023

Сочиняя жизнь

Повесть

Глава 1

Я лежу под яблоней, на раскладушке. Чуть дальше терраса. Картина необыкновенно ясная. Но все же я понимаю, что это сон. Потому что какой-то голос сверху спокойно говорит: «Спать под яблоней – это смерть». Яблоня, необыкновенно стройная и высокая (таких не бывает), поднимается прямо передо мной до неба и вся снизу доверху покрыта соцветиями из четырех нежных белых цветков. Ветра нет. Сзади, за моей головой (для убедительности?), хлопают двери автомобилей. Раскладушка очень удобная, широкая, можно сладко потянуться всем телом. Где-то рядом, я чувствую, спит и моя жена. Где точно, не знаю, но знаю, что здесь, – это и тревожит, и успокаивает. Все торжественно и роскошно. Снова хлопают двери – видимо, дорогих автомобилей. Съезжаются люди. Зачем?

Этот вопрос, заданный мною во сне, меня разбудил. Действительно, зачем съехались, если я еще жив? И у кого из моих друзей такие автомобили? Прицепившись, в общем, к мелочи, сон отвергаю. Не подошел!

Реальность – сильней. Какой-то вольный, веселый звук воды, падающей в звонкое железное ведро. Каждое утро, в положенное время! Люблю этот звук еще и потому, что знаю: после него будет полчаса тишины и покоя. Можно потянуться лежа. Все части тела на месте. И в больнице есть минуты блаженства. Тусклый рассвет. По коридору приближается какое-то уютное, даже веселое, бряканье. Сейчас тебе что-то привезут! Капельницу? Завтрак? И то и это – забота. Давно уже не было так спокойно и легко. Бряканье в коридоре удаляется, затихает… проехали. Знаю, начинают утреннюю раздачу с того конца. И эта уже знакомая подробность наполняет блаженством, какого не было уже давно. Вот где, оказывается, оно живет! У меня есть еще минут двадцать счастья, и я погружаюсь в него. Все молчат, никто еще не разговорился – время размышлений.

Пошевелил пальцами ног А вот и боль во лбу, словно выстрел. Нет, это сравнение снимаю. Боль гуманнее. Удивительно, что каждый раз она дает некоторую паузу – и только потом возникает полосой от макушки до левого глаза, мутя сознание.

– Да ты настоящих похорон не видал! – увесистый голос главного авторитета в палате. Нашли тему. Знает все, до мельчайших подробностей, и охотно делится. – Это же разве похороны? – презрительно произносит. Напоминает, кстати, «подавляющим авторитетом» моего друга Бориса, который, думаю, появится здесь.

А пока соседи стоят у окна и обсуждают вынос «клиента» из морга. Прямо под нашими окнами – нам повезло. Хватает и хлеба, и зрелищ. Разнообразие похорон возбуждает, наполняет всех то гневом, то умилением. Стыдно, конечно, что я не участвую в этом «празднике», но не могу встать – общая слабость. Ясное дело, симулянт, прогульщик «праздника похорон». Отношение к себе чувствую высокомерное: какой же это больной – даже без повязки на голове? Они все «бойцы», с боевыми травмами, полученными в результате столкновений с предметами и людьми. «Зайчики», как ласково называют они себя, с повязками на голове и марлевыми «ушками».

– О! Еще «зайчик»! – радостно приветствуют. – Ну, рассказывай!

И тот органично входит в коллектив. А я вроде как си